Гробница Крокодила

– Я его украл на конюшне. Все стражники ушли на холм охранять гробницы. – Кем помолчал. – Когда прогнали Воронов, пришлось удирать со всех ног. Еще не хватало, чтобы люди Хати-аа нас заметили.

– Ты пришел на помощь как раз вовремя. Спасибо.

Кем лишь отмахнулся.

– Но почему ты забрался так далеко от дома? Мог бы найти патруль на границе и не заходить вглубь Египта. Ты очень рисковал.

Кем пожал плечами:

– Подумал – вдруг вам помощь понадобится? Я же у вас в долгу.

– Теперь мы в расчете. Кстати, Пирра тебе очень благодарна. Она просит прощения за то, что сомневалась в тебе.

Похоже, Кем был рад это слышать.

– Она у тебя храбрая, – заметил он, роя ногой песок. – Таких мало. В моей стране за нее отдали бы много коров.

– Мне так ей и передать?

Кем рассмеялся:

– Не советую!

Повинуясь порыву, Гилас снял с шеи львиный коготь и протянул амулет Кему:

– Возьми, это тебе.

Кем пришел в восторг:

– Это лучший подарок! Знаешь, как меня зовут по-настоящему? – Кем издал причудливый цокающий звук. – Это означает «лев»!

– Вот и хорошо, – улыбнулся Гилас.

Кем обернулся. В темноте на корточках сидели несколько высоких молодых чернокожих воинов. Они с благоговением смотрели на Гиласа и Разбойницу.

– Мы спрятали наши каноэ далеко отсюда. Никто не знает, что мы здесь, даже мой отец.

– Значит, ты его нашел?

Кем с гордостью кивнул. Гиласа невольно охватила зависть. Как и всегда при мысли о собственном отце, мальчик почувствовал знакомый стыд. Он не помнил отца, но этот человек умер трусом.

– Гилас, отец много лет не знал, где я, но не терял надежды. И ты не теряй, – посоветовал Кем. – Ты встретишься с сестрой.

Гилас не ответил. Разбойница прижалась к нему, и мальчик запустил пальцы в ее густую жесткую шерсть. Кинжал у Воронов, Акия далеко, на самом краю света… Гилас устал жить надеждой.

Когда он вернулся на Западный Берег, Луна уже опустилась за горизонт. Мальчик думал, что обе деревни спят, но перед мастерской Небетку раскачивались и завывали плакальщики, а Ренси и Херихор стояли рядом и плакали.

– Он умер недавно, – сказала Пирра. – Но я не буду по нему горевать. Небетку сказал мне, что для него умереть – все равно что поправиться.

Наконец рассвело. День битвы на Реке прошел. Над деревнями разносился аромат пекущегося хлеба. Коровы мычали, какая-то женщина звала детей. Над камышами проносились крыланы.

Вода в Реке стремительно поднималась. Вот она уже подошла к финиковым пальмам, за которыми вчера прятался Гилас. Эхо расположилась на тамарисковом дереве подальше от воды. Пирра сидела под ним и наблюдала за черными рыбешками, сновавшими на мелководье. А ведь еще вчера на этом месте была только пыльная земля.

– Усерреф, – вслух произнесла Пирра.

Она повторила его имя снова, потом еще раз и еще, ведь Усерреф говорил ей: если почаще произносить имена умерших, это поможет им жить вечно.

Вчера Пирру глубоко потрясла схватка с Воронами и страшная смерть Алекто. Но она все-таки заснула, и ей приснился Усерреф. Он наслаждался покоем в Месте Тростника. Пирре сразу стало легче.

А еще она рада была смыть с лица всю краску и переодеться в простую тунику до колена. Берениб не смутило то, в каком плачевном состоянии Пирра вернула великолепные одежды. Жену Ренси больше беспокоило, что Пирра испачкалась – надо скорее ее вымыть!

Херихор и Ренси только что приходили с ней поговорить. Разливу Реки предшествовали добрые предзнаменования, и у Херихора гора с плеч свалилась. На радостях он подарил Пирре красивую кожаную манжету. Ренси сказал, что она должна быть польщена: Херихор редко дарит подарки живым.

Вскоре прибыла Меритамен. Они с Керашером наблюдали за битвой варваров с Западного Берега и видели все: и как погибла Алекто, и как Теламон с победным воплем вскинул кинжал над головой, и как корабль поплыл к Морю. Так Меритамен убедилась, что Вороны наконец покинули Па-Собек, а Керашер вздохнул с облегчением: приказ Перао исполнен.

– Но когда Керашер будет рассказывать Перао, как все было, наверняка заявит, что кинжал варваров нашел именно он, а не Ги-лас, – сухо заметила Меритамен.

Египтянка, похоже, искренне раскаивалась в том, что вела себя так беспощадно. Она жаждала искупить свою вину и к тому же была благодарна Гиласу и Пирре за то, что избавили ее родную землю от Воронов. Меритамен пожаловала им охранную грамоту, чтобы они благополучно добрались до морского побережья, и нашла корабль, который возьмет их на борт. А еще Меритамен принесла Пирре подарок – красивый маленький гребень из слоновой кости, на котором была вырезана лошадь. Пирра приняла дар холодно и сдержанно. Она не могла простить Меритамен за то, что та готова была обречь дух Усеррефа на Вторую Смерть, лишь бы спасти свою семью.

Гиласу египтянка тоже принесла подарок: новый бронзовый нож в великолепных плетеных ножнах из телячьей шкуры.

– Сама ему отдашь, – произнесла Пирра. – Гилас скоро вернется, он сейчас в пустыне со своей львицей.

Но египтянка залилась румянцем и покачала головой.