Гробница Крокодила

Гилас с запинками поведал ей обо всем: о том, как лежал в гробу, будто в западне, как маду нетчер ожили, как он полз по туннелю, как усердно трудились шабти. И наконец, рассказал про крылатую фигуру в погребальной камере.

Участь Усеррефа оказалась еще страшнее, чем Пирра себе представляла.

– Но теперь все хорошо, – успокоил ее Гилас. – Когда я положил в гроб нужный свиток, дух исчез, а значит, Усерреф освободился – или он на пути к свободе.

Тут Пирра в первый раз заметила, что на груди у Гиласа висят два амулета: львиный коготь и уаджет Усеррефа.

– Ты не вернул ему уаджет.

– Я пытался, но Усерреф хотел, чтобы я оставил его себе.

– Почему?

– Не знаю. На, возьми.

– Нет, – медленно покачала головой Пирра. – Если так хочет Усерреф, пусть будет у тебя. Наверное, у него есть на это причины.

Вдруг Пирра погрузилась в глубокое уныние. Да, кинжал Короносов у них, но Усерреф погиб, его не вернешь. И даже если они с Гиласом найдут способ уплыть из Египта, Теламон и Алекто останутся безнаказанными и смерть Усеррефа так и не будет отомщена.

Эхо у себя на камне отрыгнула аккуратный шарик из змеиных костей и блестящей чешуи. Гилас подошел к краю каменного выступа и замер, глядя вперед. Солнце палило беспощадно, от зноя пустынный воздух дрожал. Гилас взял бурдюк и взвесил в руках.

– Для двух человек и двух лошадей этого даже на день не хватит, – заметил Гилас и повернулся к Пирре. А потом, будто прочитав ее мысли, сказал: – Придется возвращаться к Реке.

– Знаю. Но Вороны с ущелья глаз не спустят.

– Что верно, то верно.

– А может, есть другой путь через скалы? К югу отсюда я видела впадину, похожую на седло. Что, если подняться туда и перебраться на другую сторону?

– А вдруг у Воронов и там выставлены дозорные?

– Разве у нас есть выбор?

И снова сердце Пирры сжалось от страха. Судьба, боги, Разбойница, жажда – они будто угодили в ловушку, и теперь сеть затягивается все крепче.

– Как ни крути, а вернуться придется, – произнесла Пирра.

Казалось, палящий зной никогда не отступит, но вот день сменился вечером, и Гилас с Пиррой пустились в путь.

Лошадей они решили отпустить: пусть животные сами возвращаются через ущелье. Появление коней отвлечет Воронов, пока беглецы поднимаются к седловине на юге. План хлипкий, но в такой ситуации ничего лучше не придумаешь.

К ущелью Гилас и Пирра подъехали, описав по пустыне широкую дугу. Добравшись до цели, они сбавили скорость. Почуяв запах Реки, лошади вскинули головы. Гилас осторожно распряг их и повел ко входу в ущелье. Вокруг тишина. Ни следа Воронов. Стоило Гиласу отпустить коней, как те взмахнули хвостами и порысили к Реке.

Гилас взглянул на Пирру. Она растерла по белому платью пыль, чтобы его не было видно в темноте, и Гилас поступил точно так же со своей юбкой. Даже в темноте заметно, как побледнела Пирра, однако вид у нее решительный.

К облегчению Гиласа, козью тропу они нашли почти сразу. Она оказалась крутой, но вполне преодолимой. Когда карабкались вверх, Гилас молился, чтобы Разбойница почуяла знакомый запах и отыскала их на другой стороне.

Через некоторое время земля стала ровной, а ветер усилился. Значит, они добрались до вершины. Луна еще не взошла, но при свете звезд Гилас разглядел далеко на севере погруженные в темноту мастерские и деревни. Внизу раскинулось поле, рядом поблескивает серебром Река. На берегу мальчик заметил большую лодку с великолепным навесом: должно быть, она принадлежит Меритамен. Дальше на севере возле лесистого островка виднеется черный силуэт корабля Воронов. Так вот где они пришвартовались.

Пирра дотронулась до руки Гиласа и указала пальцем на ущелье. Из него галопом выбежали лошади, а следом за ними показались несколько воинов. Воронов! Пирра расплылась в довольной улыбке. Ее белые зубы блеснули в темноте. Гилас кивнул. Пока все идет по плану. Если повезет, воины не разглядят, что на спинах коней нет седоков, и будут преследовать лошадей, думая, будто гонятся за Гиласом и Пиррой.

Спуск с седловины оказался круче, чем подъем, зато терновые кусты скрывали беглецов от глаз возможных преследователей, а внизу Гилас и Пирра очутились среди валунов.

Река текла в сорока шагах от них, но ее загораживали камыши. Тут Гилас оживился. Среди зарослей он заметил то, чего не разглядел сверху: на берегу лежала небольшая гребная лодка.

– Вот так удача! – обрадовалась Пирра и побежала к лодке.

Гилас кинулся следом, но тут увидел Разбойницу: навострив уши, львица припала к земле среди камышей. Серебристые от лунного света глаза следили за чем-то, чего Гиласу было не видно.

– Пирра! – шепотом позвал мальчик.

Вдруг Разбойница бросилась наутек, а из темноты вышли воины Воронов и окружили девочку.

– Беги! – прокричала она.

27

Маленькая львица бежала среди камышей, а крики девочки царапали ей уши, будто когтями. Но разве львица может ее спасти? Против стольких людей-воронов она бессильна.

Даже мальчик и тот дал деру – видно, тоже понял, что дело безнадежное. Львица чует его запах. Он спрятался среди валунов возле склона.