Гробница Крокодила

И все же Теламон едва не лопался от злости. Целый день он вместе с воинами просидел в засаде, подстерегая Гиласа. Теламон ведь понимал, что он обязательно вернется на Западный Берег. А с наступлением ночи они удвоили бдительность: Гилас точно попытается прошмыгнуть мимо под покровом темноты.

И вдруг такой конфуз! Тут подбежал Иларкос, правая рука Теламона.

– Он скрылся, мой господин, – доложил запыхавшийся воин.

– Как? – холодно спросил Теламон.

– Поймал лошадь и проскакал на ней через ущелье…

– Через ущелье, которое ты должен был охранять.

– Он несся очень быстро, к тому же воины… воины кое-что увидели.

– Ну что, опять?!

– Огромного льва. А может, демона в львином обличье.

Теламон уставился на Иларкоса:

– То есть воины испугались?!

Иларкос опустил голову.

«И снова я принял неверное решение», – досадовал Теламон. Половину людей отправил к ущелью, остальным приказал рассредоточиться по берегу, а сам засел посередине и оттуда наблюдал, как все идет наперекосяк.

От этих мерзких египтян никакой помощи! Стражники, охранявшие гробницы, наотрез отказались покидать пост, а рабы Меритамен не отходили от лодки. В деревнях и мастерских тем временем царили темнота и тишина: местные жители затаились, дожидаясь, когда уплывут варвары.

Теламоном овладело уныние. Что ни шаг, то роковая ошибка! Кинжал уже был бы у него, но Теламон недоглядел за Меритамен. А поднимись он к гробнице вместе с воинами, прикончить Гиласа не составило бы труда. Как же будет насмехаться Алекто, когда узнает об этом поражении! А с каким удовольствием она расскажет обо всем Короносу, когда они вернутся в Микены!

Ну что ж, по крайней мере, им удалось схватить Пирру. Этим надо воспользоваться.

Ломая руки, Меритамен подбежала к Теламону. Когда он нашел ее среди гробниц после бегства Гиласа, она делала то же самое.

«Твой драгоценный кинжал у меня», – пренебрежительно бросила она. Но презрение сменилось ужасом, когда Теламон размотал бинты и вместо кинжала Короносов увидел потертый старый нож.

Теперь настала очередь Теламона взирать на нее свысока. Почему эта египтянка не сбежала обратно в Па-Собек? Мало она им хлопот доставила!

– Не трогай девчонку, – взмолилась Меритамен. – Она ничего плохого не сделала!

– А тебе до нее какое дело? – проворчал Теламон.

– Я и так причинила много вреда! А если еще ее кровь будет на моей совести…

Теламон молча прошел мимо египтянки.

Рядом с воинами, которые схватили Пирру, девочка выглядит особенно маленькой и беззащитной. Вовсе незачем было связывать ей руки за спиной, однако, к радости Теламона, воины все равно это сделали. Пирра всегда считала его варваром. Во время их последнего разговора на Кефтиу эта девица заявила, что Гилас воплощает собой все лучшее, что есть в Акии, а Теламон – все худшее. Но скоро она запоет по-другому.

Пирра стоит с идеально прямой спиной и глядит мимо Теламона, будто он пустое место. Раскрашенное на египетский манер лицо неподвижно, точно маска, и все же сразу видно: ей страшно.

Теламон демонстративно поигрывал маленьким аметистовым соколом на запястье: раньше это была печать Пирры. Потом Теламон упер руки в бока, обращая внимание пленницы на свой пояс с пластинами из кефтийского золота. Когда-то они тоже принадлежали ей.

Но Пирра не дрогнула.

Странно. Казалось бы, Меритамен красивее, зато в душе Пирры пылает огонь, который притягивает и не отпускает.

Подойдя к Теламону, Меритамен сказала:

– Мне надо возвращаться в Па-Собек. Могу взять ее с собой. Пожалуйста, отпусти ее, тебе от нее никакой пользы!

– Позволь с тобой не согласиться, – вежливо произнес Теламон и обратился к Пирре: – Похоже, Гилас сбежал. Сбежал! – повторил он. – Сел на лошадь и умчался в пустыню!

– Отлично, – по-прежнему не глядя на него, произнесла Пирра.

Теламон улыбнулся:

– Он бросил тебя без малейших колебаний. Выходит, не такой уж Гилас и храбрец.

– Вас двадцать, а он один. В драку ввязался бы только безумец. Я сама велела Гиласу спасаться.

У Теламона с языка уже рвался резкий ответ, как вдруг его осенило: Пирру можно использовать в качестве приманки! Он обратился к Меритамен:

– Я сам перевезу тебя через Реку в Па-Собек, а твоя команда пусть остается здесь. Своим гребцам я больше доверяю.

Потом Теламон приказал Иларкосу:

– Посади четырех воинов на весла, а остальных веди к кораблю. Готовьтесь к отплытию. Я скоро вернусь с госпожой Алекто. Мы отправляемся домой.

Воины сразу повеселели, да и лицо Иларкоса прояснилось.

– А как же кефтийка, мой господин?

– Поплывет со мной, – ответил Теламон. – Хочу, чтобы Чужак ее увидел.

Иларкос удивился:

– Он же в пустыне.

– Чужак непременно придет, – заверил Теламон. – Он ее не бросит. Вернется к Реке и увидит кефтийку в руках госпожи Алекто.

Иларкос нервно сглотнул. Руки Меритамен сжались в кулаки.

Пирра постаралась скрыть страх.

– Хочешь сделать из меня приманку? Ничего не выйдет. У Гиласа хватит ума не кидаться мне на выручку.

Но Теламон видел, что она сама себе не верит. А еще Пирра боится Алекто. Впрочем, Алекто боятся все.

«Кроме меня», – мысленно прибавил Теламон. Алекто всего лишь женщина, а значит, с ней можно не считаться.