Грёзы принцессы Цзюлин

Командующий Лу так сильно любил свою покойную жену? Настолько, что теперь никому нельзя использовать ее имя?

Но ведь это всего лишь принцесса, а не император. Стоит ли людям избегать упоминания ее имени? Ведь в мире так много людей с таким именем, и среди придворных наверняка есть те, кого зовут так же.

Неужели командующий Лу заставил и других сменить свои имена?

Как так можно? Это же ненормально!

Фан Чэнъюй серьезно кивнул, не улыбнувшись.

– Звучит нелепо, но так и есть. В мире полно людей с таким именем, но его внимание привлек именно Зал Цзюлин.

Да, поступки целительницы Зала Цзюлин мигом прославили лечебницу.

Слава имеет свои преимущества и недостатки. Неудивительно, что Лу Юньци счел эту лечебницу бельмом на глазу.

После этого инцидента другие люди с именем Цзюлин станут более осмотрительными.

Госпожа Фан и ее свекровь хранили молчание, не находя слов, чтобы выразить свои чувства.

– Да где такое слыхано?

– Так что это вовсе не ерунда, Цзюлин… – заговорил Фан Чэнъюй с улыбкой.

Но госпожа Фан, прерывая его, повернулась и стукнула рукой по столу.

– Цзюлин, Цзюлин, Цзюлин! Ее зовут Чжэньчжэнь, почему она поменяла себе имя? – сердито бросила она.

Атмосфера в комнате ощутимо охладилась.

– Мама, – начал Фан Чэнъюй искренне и немного умиротворенно, – она изменила имя из-за этого семейного наследия, этим именем она хочет показать решимость исполнить свой долг. Это ее убеждение, а не простая забава. Мама, она никогда не бездельничала и всегда ответственно работала ради этого имени.

Госпожа Фан почувствовала легкое сожаление из-за своих резких слов, сказанных в сердцах. Она понимала, что не стоит винить Чжэньчжэнь за то, что та сменила имя, но гнев все равно выплеснулся наружу.

Она понимала, что Фан Чэнъюй имел в виду, но… Она взглянула на него.

С тех пор как ее сын выздоровел, он быстро рос. За полгода Фан Чэнъюй стал выше на целую голову. Хотя его тело все еще было худощавым, щеки приобрели здоровый румянец. Сейчас он находился в самом расцвете своей юности.

Теперь для девушек Янчэна Фан Чэнъюй стал заменой уехавшему Нин Юньчжао. Он стал главным объектом их внимания и восхищения, поскольку находился совсем рядом.

Семья Фан, которая когда-то вызывала сочувствие из-за болезни Чэньюя, теперь считается одной из самых привлекательных для брака в Янчэне и Шаньси. Раньше их беспокоили только невыгодными брачными предложениями, а теперь им докучало множество богатых и знатных семей, стремившихся вступить с ними в союз.

Брак с Фан Чэнъюем стал самым желанным.

– Короче говоря, и командующий Лу, и Чжэньчжэнь не отступили из-за имени. В этом вся размолвка? – уточнила госпожа Фан.

Фан Чэнъюй кивнул:

– Да. Цзюлин никак не может отказаться от своего имени.

И Цзюлин никогда не откажется от имени, и Лу Юньци не сдастся, верно?.. Госпожа Фан взглянула на него.

Как бы они ни пытались найти объяснение, основная причина крылась лишь в том, что она ему нравилась.

– Ты отдаешь ей все, что бы ни потребовалось? Сейчас это императорский указ, а если потом потребуются все наши жизни? – спросила госпожа Фан.

– И в таком случае все отдам ей, – без колебаний ответил Фан Чэнъюй.

Госпожа Фан снова пришла в ярость:

– Ты совсем голову потерял от ее женских чар?

Глава 90 Только истинные чувства пустыми быть не могут

Голову потерял от ее женских чар.

Ради нее он готов на все.

Даже сказал, что пожертвует всей семьей, если понадобится.

Разве в пьесе «Обман чжухоу [31]огнями маяков» было не то же самое?

Ради любви к женщине он забывает о своем долге перед государством и династией.

– Как же тяжело жилось семье Фан, сколько всего нам пришлось пережить, чтобы добиться того, что мы имеем сейчас. Как ты можешь так поступать? – возмутилась госпожа Фан. Непонятно было, злится она или разочарована.

Все его мысли были заняты ею. Еще можно было понять юношескую влюбленность, и деньги пусть тратит, но нельзя же терять рассудок и пренебрегать всем подряд!

Фан Чэнъюй смотрел на госпожу Фан спокойно и уверенно.

– Мама, я так не думаю, – серьезно заявил он. – Разве не благодаря ей все еще жива наша семья? Если ее не станет, неизвестно, выживем ли мы. Поэтому это взаимовыгодное сосуществование, а не жертва ради нее.

Госпожа Фан взглянула на него.

Вот, значит, как?