Греческая эпиграмма

Пыль, разносимая ветром, посей на могиле Махона
  Комедографа живой, любящий подвиги плющ.
Не бесполезного трутня скрывает земля, но искусства
  Старого доблестный сын в этой могиле лежит.
И говорит он: «О город Кекропа! Порой и на Ниле[70]
  Также приятный для Муз, пряный растет тимиан».

ЖАЛОБА АКТЕРА

Аристагор исполнял роль Галла, а я Теменидов
  Войнолюбивых играл, много труда приложив.
Он с похвалами ушел, Гирнефо же несчастную дружным
  Треском кроталов, увы, зрители выгнали вон.
Сгиньте в огне вы, деянья героев. Невеждам в искусстве
  Жавронка голос милей, чем лебединая песнь.

ДАМАГЕТ

ПАВШИМ АХЕЙЦАМ[71]

1

Землю отцов защищая, в лихой с этолийцами битве
  Пал, не успев возмужать, также и ты, о Махат.
Да ведь и трудно представить себе, чтоб теперь из ахейцев
  Кто-нибудь, будучи храбр, дожил до белых волос.

2

Щит свой поднявши на помощь Амбракии, сын Феопомпа,
  Аристагор предпочел бегству постыдному смерть.
Не удивляйся тому: ведь дорийскому мужу не гибель
  Жизни его молодой — гибель отчизны страшна.

ПОСВЯЩЕНИЕ АРТЕМИДЕ

О Артемида, богиня, что лук и каленые стрелы
  Долей избрала своей, прядь завитую волос
В храме твоем благовонном оставила в дар Арсиноя,
  Дочь Птолемея, тебе, — дивных кудрей своих прядь.

РИАН

В храме Кибелы служа, Ахрилида фригиянка часто
  Кудри средь ярких огней в нем распускала свои,
Часто бывали слышны ее низкого голоса звуки
  В хоре крикливых жрецов гордой богини. Теперь,
Отдых давая ретивой ноге от неистовой пляски,
  Волосы здесь у дверей в дар положила она.

ЮНОШЕ

Юношей славный питомник Трезена; последнего даже
  Меж сыновьями ее было б не грех похвалить.
А красота Эмпедокла блестит между ними, как роза,
  Что затмевает весной все остальные цветы.

АЛКЕЙ МЕССЕНСКИЙ

ГЕСИОДУ

В роще тенистой, в Локриде, нашедшие труп Гесиода
  Нимфы омыли его чистой водой родников
И, схоронив его, камень воздвигли. Потом оросили
  Землю над ним пастухи, пасшие коз, молоком
С примесью меда — за то, что, как мед, были сладостны песни
  Старца, который вкусил влаги парнасских ключей.

НА СМЕРТЬ КИФАРЕДА ПИЛАДА

Вся, о Пилад, по тебе, отошедшем, рыдает Эллада
  И коротко волоса в горе остригла себе.
Сам Аполлон, ни по ком не стригущий кудрей, свои лавры
  Снял с головы, чтоб певца как подобает почтить.
Плакали Музы; Асоп задержал свои быстрые воды,
  Из многочисленных уст жалобный крик услыхав.
В доме же Вакха тотчас прекратилась веселая пляска,
  После того как в Аид ты безвозвратно ушел.

НА ФИЛИППА МАКЕДОНСКОГО

Сдаться заставил Филипп и высокие стены Макина;
  Зевс Олимпиец, закрой медные двери богов!
Скипетр Филиппа успел подчинить себе землю и море,
  И остается ему путь лишь один — на Олимп.

*[72]