Читаем Граф Монте Кристо 1 часть полностью

"To be sure; besides, every millionaire is as noble as a bastard-that is, he can be."- Еще бы! К тому же всякий миллионер родовит, как незаконнорожденный.
"Do not say that, Debray," returned Beauchamp, laughing, "for here is Chateau-Renaud, who, to cure you of your mania for paradoxes, will pass the sword of Renaud de Montauban, his ancestor, through your body."- Шш! Замолчите, Дебрэ, - сказал, смеясь, Бошан,- вот идет Шато-Рено, он пронзит вас шпагой своего предка Рено де Монтобана, чтобы излечить вас от пристрастия к парадоксам.
"He will sully it then," returned Lucien; "for I am low-very low."- Он этим унизит свое достоинство, - отвечал Люсьен, - ибо я происхождения весьма низкого.
"Oh, heavens," cried Beauchamp, "the minister quotes Beranger, what shall we come to next?"- Ну вот! - воскликнул Бошан. - Министерство запело на мотив Беранже; господи, куда мы идем!
"M. de Chateau-Renaud-M. Maximilian Morrel," said the servant, announcing two fresh guests.- Господин де Шато-Рено! Господин Максимилиан Моррель! - доложил камердинер.
"Now, then, to breakfast," said Beauchamp; "for, if I remember, you told me you only expected two persons, Albert."- Значит, все налицо! - сказал Бошан. - И мы сядем завтракать; ведь, если я не ошибаюсь, вы ждали еще только двоих, Альбер?
"Morrel," muttered Albert-"Morrel-who is he?"- Моррель! - прошептал удивленно Альбер. - Кто это - Моррель?
But before he had finished, M. de Chateau-Renaud, a handsome young man of thirty, gentleman all over,-that is, with the figure of a Guiche and the wit of a Mortemart,-took Albert's hand.Но не успел он договорить, как г-н де Шато-Рено, красивый молодой человек лет тридцати, аристократ с головы до ног, то есть с наружностью Гиша и умом Мортемара, взял его заруку.
"My dear Albert," said he, "let me introduce to you M. Maximilian Morrel, captain of Spahis, my friend; and what is more-however the man speaks for himself-my preserver.- Разрешите мне, Альбер, - сказал он, -представить вам капитана спаги Максимилиана Морреля, моего друга и спасителя.
Salute my hero, viscount."Впрочем, такого человека нет надобности рекомендовать. Приветствуйте моего героя, виконт.
And he stepped on one side to give place to a young man of refined and dignified bearing, with large and open brow, piercing eyes, and black mustache, whom our readers have already seen at Marseilles, under circumstances sufficiently dramatic not to be forgotten.Он посторонился и дал место высокому и представительному молодому человеку, с широким лбом, проницательным взглядом и черными усами, которого наши читатели видели в Марселе при достаточно драматических обстоятельствах, чтобы его, быть может, не забыть.
A rich uniform, half French, half Oriental, set off his graceful and stalwart figure, and his broad chest was decorated with the order of the Legion of Honor.Прекрасно сидевший живописный мундир, полуфранцузский, полувосточный, обрисовывал его широкую грудь, украшенную крестом Почетного легиона, и его стройную талию.
The young officer bowed with easy and elegant politeness.Молодой офицер поклонился с изящной учтивостью. Он был грациозен во всех своих движениях, потому что был силен.
Перейти на страницу:

Все книги серии Граф Монте-Кристо

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки