Горе невинным

– Сейчас я едва ли скажу вам. Должно быть, в свое время я говорил вам. Через полчаса… нет, скорее больше… кажется, через три четверти часа.

– Мы кончили пить чай сразу после половины пятого, – уточнила Гвенда. – Должно быть, миссис Эрджайл пришла в библиотеку примерно без двадцати минут семь.

– И что она вам сказала?

Вздохнув, Лео недовольным тоном произнес:

– Мы уже столько раз проходили все это. Она сказала, что Джеко был у нее, что у него неприятности, что он вел себя несдержанно и даже оскорбительно, что требовал денег под тем предлогом, что иначе он попадет в тюрьму. И что она решительным образом отказала ему даже в едином пенни. Ее беспокоило, правильно она поступила или все-таки нет.

– Мистер Эрджайл, разрешите задать вам вопрос. Почему ваша жена не позвала вас, когда парень стал требовать деньги? Почему она пришла к вам только потом? Это не показалось вам странным?

– Нет, ни в коей мере.

– Похоже, вы посчитали такое течение событий вполне естественным. Вы… не рассорились с ней?

– О нет. Дело просто-напросто в том, что моя жена привыкла принимать все практические решения самостоятельно. Она часто заранее совещалась со мной, чтобы узнать мое мнение, и обсуждала со мной впоследствии принятые ею решения. В этом конкретном случае мы с ней очень серьезно говорили о тех проблемах, которые были связаны с Джеко, не зная, как поступить лучше. До тех пор нам никак не удавалось выбрать удачную стратегию в его отношении. Ей уже несколько раз приходилось выплачивать значительные суммы, чтобы избавить его от последствий собственных поступков. И мы решили, что в случае возникновения новой подобной ситуации будет лучше, если Джеко на сей раз не получит снисхождения.

– И тем не менее она была расстроена?

– Да. Она была расстроена. Если б он не вел себя столь разнузданно и не угрожал ей, думаю, она сдалась бы и еще раз помогла ему, однако его поведение только укрепило ее решимость.

– После этого Джеко покинул дом?

– О да.

– Вы видели это собственными глазами, или узнали от миссис Эрджайл?

– Она сказала мне об этом. Сказала, что он удалился с руганью и угрозами вернуться назад и что посоветовал ей приготовить деньги к его возвращению.

– А вас – это важно – встревожила мысль о возможном возвращении молодого человека?

– Конечно, нет. Все мы давно привыкли к его, так сказать, пустословию.

– И вам даже в голову не пришло, что он может и в самом деле вернуться и напасть на вашу жену?

– Нет. Я же говорил вам об этом в свое время. Я был ошеломлен случившимся.

– И похоже, что вы были правы, – негромко проговорил Хьюиш. – Ведь это не он напал на нее. А когда миссис Эрджайл оставила вас – назовите точное время?

– Это я помню – мы так часто останавливались на этом моменте… Незадолго перед семью часами – примерно за семь минут до семи.

Хьюиш повернулся к Гвенде Вон:

– Вы подтверждаете это?

– Да.

– И разговор протекал именно так, как только что сказал мистер Эрджайл? Вы можете что-то добавить? Он ничего не забыл?

– Не думаю. После того как миссис Эрджайл рассказала нам о требованиях Джеко, я подумала, что мне лучше удалиться, чтобы не стеснять их и не мешать своим присутствием откровенному разговору. Я ушла туда… – она указала в дверь в задней стороне библиотеки, – в ту маленькую комнату, где я печатаю. Когда я услышала, что миссис Эрджайл ушла, я вернулась обратно.

– И значит, тогда было без семи минут семь?

– До без пяти оставалась как раз пара минут.

– А что было потом, мисс Вон?

– Я спросила мистера Эрджайла, хочет ли он продолжать работу, однако он сказал, что течение его мыслей нарушилось. Я спросила у него, есть ли для меня еще какое-нибудь дело, но он ответил – нет. Поэтому я убрала свои вещи и ушла.

– Когда?

– В пять минут восьмого.

– Вы спустились вниз и вышли через парадную дверь?

– Да.

– Гостиная миссис Эрджайл располагается сразу слева от входной двери?

– Да.

– Ее дверь была открыта?

– Она даже не закрыла ее – дверь была открыта примерно на фут.

– Вы не стали заходить внутрь или желать ей спокойной ночи?

– Нет.

– Но ведь обычно вы поступаете иначе?

– Да. Но тогда было глупо беспокоить ее, отрывая от дел для того лишь, чтобы попрощаться.

– Если б вы вошли внутрь, то, возможно, увидели бы ее мертвое тело…

Гвенда повела плечами.

– Возможно… Но я полагаю – то есть все мы полагали в то время, что ее убили позже. Джеко едва ли смог бы…

Она умолкла.

– Вы по-прежнему видите убийцу в Джеко. Но теперь это не так. Поэтому – могла она быть уже мертва к этому времени?

– Наверное.

– Выйдя из дома вы направились прямо домой?

– Да. Когда я вошла, моя домохозяйка поговорила со мной.

– Так. A по пути вы никого не встречали… около дома?

– Не думаю… пожалуй, нет. – Гвенда нахмурилась. – Сейчас я этого не помню… Было темно, холодно… дорога сюда заканчивается тупиком. Непохоже, чтобы я встретилась с кем-то, пока не дошла до «Красного льва». Возле паба находились несколько людей.

– А машины мимо вас проезжали?

Гвенда удивилась.

– О да, я запомнила одну машину. Она забрызгала мою юбку. Когда я вернулась домой, мне пришлось счищать с нее грязь.

– А что это была за машина?