Гордость и предубеждение

– С первого же дня, с первого момента нашего знакомства манеры ваши, полные надменности, ваше презрение, черствость к другим были так велики, что составили львиную долю нынешнего моего мнения о вас; они стали фундаментом, на котором быстро выросло гранитное, железное и непоколебимое отвращение. Я не знала вас еще и месяца, когда была уже уверена в том, что вы последний в этом мире мужчина, за которого я соглашусь выйти замуж.

– Вы достаточно уже сказали, мадам. Я вполне понимаю ваши чувства, и теперь мне остается лишь устыдиться моих. Простите меня за то, что отнял у вас столько времени, и примите мои лучшие пожелания счастья и здравия.

С этими словами он быстро покинул комнату, и в следующее мгновение она уже слышала его беглые шаги на лестнице и хлопок входной двери.

Смятение ума заставило Элизабет тяжело упасть в кресло и горько проплакать в нем долгих полчаса. Изумление ее, когда она вспоминала о том, что только что случилось, усиливалось с каждой новой минутой. Время сделало невероятным то, что менее часа назад вызывало шквал страстей, гром и бешеные молнии. Она получила предложение от самого мистера Дарси! Он влюблен в нее вот уже несколько месяцев. Он так ее любит, что готов жениться, несмотря на все препятствия, заставившие его принять самое деятельной участие в разлуке мистера Бингли с ее же родной сестрой; препятствия, которые оставались неизменными, когда речь шла о членах одной и той же семьи! Все это казалось невероятным. Элизабет, разумеется, льстило, что именно она разбудила такую любовь; но гордыня мистера Дарси, всепоглощающая его гордыня, бесстыдное подтверждение собственных злодеяний, направленных против Джейн, непростительная манера упоминания страданий мистера Уикема, жестокость, которую он не пытался отрицать, – все это уже через несколько минут потопило тот робкий проблеск сочувствия к отвергнутому влюбленному, что вспыхнул на мгновение в ее сердце.

Элизабет долго сидела в кресле, погрузившись в невеселые свои думы, пока под окном не послышался шум экипажа леди Кэтрин. Заметив его приближение, она поспешила к себе в комнату.

Глава 35

На следующее утро Элизабет проснулась с теми же мыслями в голове, что не давали ей покоя, когда глаза ее закрывались накануне вечером. Она все еще не отошла от удивления по поводу тех странных событий, что взбудоражили ее прошлым днем, и не могла думать больше ни о чем. Все валилось у нее из рук, а потому вскоре после завтрака она решила, что в таком состоянии разумней всего будет прогуляться на свежем воздухе. Элизабет прямиком направилась к излюбленному своему уголку парка, как вдруг остановилась посреди дороги, неожиданно вспомнив о том, что мистер Дарси тоже иногда там бывает, и поэтому, вместо того чтобы углубиться в рощу, она свернула на аллею, уводившую прочь от главной дороги. Парковая ограда все еще шла по правую сторону, но вскоре закончилась небольшой калиткой. Два или три раза повторив свой путь, Элизабет, искушаемая прекрасным утром, все же остановилась перед воротами и заглянула в парк. За те пять недель, что она провела уже в Кенте, облик его неузнаваемо изменился, и с каждым новым днем зелени на нежных и тонких ветках все прибывало. Элизабет собралась было снова повернуть обратно, когда неожиданно в перелеске, граничившем с парком, заметила фигуру джентльмена, мелькнувшую сквозь буйство кустарников и деревцев. Мужчина решительно приближался; и, испугавшись, что это может быть только мистер Дарси, она немедленно отвернулась и торопливо зашагала прочь. Однако шаг незнакомца оказался гораздо шире ее собственного, и вскоре он заметил барышню, прибавил ходу и окликнул ее по имени. Элизабет, свернувшая уже в сторону, услышала этот голос, принадлежавший, несомненно, мистеру Дарси, и против собственного желания снова направилась к калитке. Тот ее уже поджидал и протянул ей письмо, которое она инстинктивно взяла, после чего он надменно произнес:

– Я уже давно гуляю по лесу в надежде встретиться с вами. Вы окажете мне честь, прочтя это письмо?

С легким поклоном он быстро отвернулся, зашагал в сторону рощи и скоро исчез из виду.

Не ожидая от чтения особого удовольствия, но все же снедаемая сильнейшим любопытством, Элизабет вскрыла письмо и, к огромному своему удивлению, достала из конверта два листа писчей бумаги, испещренные мелким убористым почерком. Продолжая свой путь вдоль аллеи, мисс Беннет начала читать. В самом верху листа стояло «Восемь часов этого утра, Розингс».