Голод

Как будто я не права, что занимаюсь другими делами. У всех четверых были одинаковые скулы. Руар, Бу, Бриккен и Даг. Семья. Мои сюда не подходили. Наверное, поэтому у меня пропало всякое желание собирать яблоки. Пусть кто-нибудь из них покачает Бу. Стоя в своей кухне на втором этаже, я выглянула наружу, в сторону яблонь и дыры в заборе. Видела, как Бу взлетает высоко-высоко – Даг раскачивал его слишком сильно.

– Мама, смотри!

Я слышала, как он кричит, что у него щекочет в животе.

– Смотри, я долетаю до неба! Я стану каскадером!

Лучше отвернуться и отойти от окна, чтобы не начать ругаться на Дага. Никто не зашел ко мне, чтобы узнать, как у меня дела. Через некоторое время Бу пробежал мимо меня, чтобы забрать свой толстый свитер, но и ему тоже было не до меня. Натягивая свитер через голову, он споткнулся. Ему бы полежать в постели, пока из него не выйдет лекарство.

– Я пойду погуляю со Свеном Оке, – сказал он, и я поняла, что он имеет в виду что-то другое.

Я убрала прядь волос, упавшую на лицо, но не ответила – стояла к нему спиной, делая вид, что не слышу. Пусть пойдет позабавится с крикуном Оке. А остальные прекрасно обойдутся без меня.

Легкомысленное решение, имевшее большие последствия.

У жизни есть свои правила. Люди умирают. На грудь ложится камень. Дети бросают вызов судьбе. Причина и следствие. В тот день, только я прилегла, как в окно спального алькова ударилась птица. Подозреваю, что она так и осталась лежать в прошлогодней траве под окном, пока ее не съела лиса. Только маленькое липкое пятно на стекле свидетельствовало о том, что произошло. Я смотрела на это пятно и слушала звуки, доносившиеся с нижнего этажа. Доска в полу скрипела, когда на нее наступал Руар. Звяканье в шкафу. Кран, из которого наливали воду в стакан. Звон воды, падающей в железную мойку, потом снова в стакан. Два стакана. Один ему. Второй Бриккен. Скоро ко мне придут Бу и Даг и станут от меня чего-нибудь требовать.

Быстрые шаги по двору. Крикун Оке – как всегда, громко кричит, размахивая руками. Этот мальчик – фейерверк плохих идей. Спускаясь по лестнице, я поджала губы. Пусть Бу посидит пока у Бриккен. Но, когда я открыла дверь, Бу во дворе не оказалось. Только один большой орущий рот посреди двора. Лицо у Оке стало красным как помидор. Соседская кошка у забора выгнула спину, птицы взлетели с поля, и Даг подошел ближе, чтобы увидеть, что же случилось. Оке продолжал кричать. Даг встал с граблями чуть в стороне, уставившись на Оке, а я смотрела на них обоих. Мальчишка дышал так, что вздымалась грудь, переводил взгляд с меня на Дага и снова на меня, потом на Руара, который вышел из-за дома, чтобы посмотреть, что случилось.

Что-то с Бу. Оке едва мог говорить.

– Он упал! Бу упал с сарая и застрял! Он висит на гвозде и умирает!

На гвозде. Почти из всего можно приготовить еду, и почти от всего можно умереть. Я видела, как Руар схватил свою куртку. Даг стоял неподвижно. Почему он ничего не говорит? Почему ничего не делает?! Как он мог допустить, чтобы мальчик получил травму?! Все во мне похолодело. Мышцы в животе и спине сжались. Мой маленький Бу. Острый гвоздь, он изойдет кровью, у него будет заражение крови и гангрена. Если иголка дойдет до сердца, человек умирает. Руки у Дага повисли вдоль тела, как плети. Будто прочтя мои мысли, он поднял руки в жесте отчаяния.

– Он сказал, что спросил тебя, и ты ему разрешила.

Так и было. Бу спросил меня, можно ли ему уйти. Он спрашивал. А я повернулась к нему спиной.

– Пойду погуляю со Свеном-Оке, – сказал он, взяв свитер.

И я понимала, когда он это произносил, что он замышляет какое-то озорство. Тем не менее, я проигнорировала его, сделала вид, что ничего не слышала. Что обо мне теперь подумают? Что будет с Бу?