Голод

В кабинете пахло Руаром – запах листвы, ружейного масла, разных пород дерева и работы. И еще аромат его точных движений, энергии, сосредоточенной там, где она больше всего нужна. Потому что он привык жить именно так.

Ключ от оружейного сейфа лежал на косяке двери на самом верху. Внутри хранились патроны – в прямом и переносном смысле слова. Две баночки таблеток от давления, в третьей что-то непонятное, и маленькая баночка, в которой как раз то, что мне нужно. Он бы меня понял. Какое удовольствие помнить все? Он сам так сказал про них. Может быть, он уже тогда догадывался, что мне придется взять его таблетки. Ступеньки лестницы не скрипели под моими ногами, когда я поднималась наверх. Бороздки на таблетках не было, их трудно было разделить, но при помощь кухонного ножа я отпилила примерно четвертинку. Оставшееся проглотила сама, запив стаканом воды. Бу был такой сладкий, когда отрубался – иногда что-то кололо меня изнутри, но вскоре это чувство приглушилось. Улегшись на кровать, я чувствовала, какие мягкие черные подушки подо мной. Таблетки Руара дарили мне еще больше успокоения, чем таблетки Кошака или доктора Турсена.

Спи спокойно. Спи спокойно.

Несколько часов спустя внизу на кухне заскрипели доски от тяжелых шагов Дага и легких прыжков Бу. Даг снова вернулся домой, сидел в ожидании еды. Вечер, тьма. Я не хотела туда – возиться с ужином, восхищаться уродливыми детскими рисунками и дурацкими анекдотами. Все равно Даг меня больше не любит.

По таблетке каждый день после обеда, пока за окнами осенняя тьма или предрождественские дни. Каждому по кусочку. Издалека зима казалась такой прохладно-освежающий, но, когда она наступила, под ложечкой у меня засосало, и руки дрожали, когда я шла вниз, чтобы взять положенное. К этому моменту количество таблеток в баночке у Руара сильно уменьшилось, хотя я брала их только тогда, когда у меня все кончалось. Если заглянуть, было очевидно, что кто-то из нее потаскал. Лишь бы никто ее не открывал. Пальцы у меня дрожали, когда я закручивала крышку и ставила баночку на место. Баночка перевернулась – я поймала ее, но задела локтем коробку с патронами, которые с грохотом рассыпались по полу. Бриккен, конечно, услышала.

– Что ты делаешь, Кора?

«Собираю урожай», – но этого я, конечно, не сказала. Вообще не ответила, но Бриккен никогда не обращала внимания на мое молчание.

– Интересно, чем она там занимается? – услышала я ее голос. – Пойди посмотри, не нужна ли ей помощь.

Руар не пришел. Вместо него появился Даг и встал в дверях, словно знак вопроса, так что мне захотелось вытолкать его вон. К этому моменту он уже отделался от той улыбки, которая появлялась у него раньше при виде меня. Лицо ничего не выражало, он словно фотографировал меня глазами, пока я сидела на корточках, собирая золотые остроконечные штучки. Помог мне сложить их обратно в коробку.

– Чем ты тут занималась? – спросил он.

Я знала, что он спросит и что мне придется отвечать, но проговорила равнодушно:

– Пыль вытирала.

Думаю, именно это он и передал потом Бриккен. После того дня они всегда закрывали дверь в кабинет, а она сильно скрипела, когда ее открывали, так что теперь я не могла добраться до оружейного шкафа, если кто-то был дома. Но мне по-прежнему требовался покой. Бу получил в тот день свои крупицы в стакане молока – выпил, держа кружку обеими руками, а я проглотила свою дозу с соком. Его ресницы легли на щеки, когда он уснул.

Кажется, все это продолжалось еще пару недель. В лесу стало светлее, но снег по-прежнему лежал, мокрый и тяжелый, на ветках и на крыше нашего дома, когда я в последний раз открыла дверцу оружейного шкафа. Непогожий вечер. Дождь лил как из ведра, от него яблони за окном превратились в размытые силуэты. Выходить наружу не имело смысла. Под тяжестью снега сломалась ветка, упала с осины на забор и мягко улеглась на покрывало из снега. Тут лампы погасли, и плита перестала гудеть. Стало совсем черно. Наверное, отключилось электричество. Меня не пугала темнота, я просто спустилась вниз по лестнице, села спиной к одному из кухонных шкафчиков Бриккен, спокойно дыша. Но воздух щекотал в горле, так что я взяла еще одну таблетку из баночки в оружейном шкафу, и предательское тепло, как от коктейля Молотова, распространилось внутри. Я легла на спину на кухонный стол Бриккен, прижавшись к столешнице и свесив голову через край, так что увидела мир за окном вверх ногами. Ни о чем не думая, я ощущала, как волосы тянет к полу, к центру земли. Так я и лежала, когда из леса появилась фигура, невысокий силуэт на фоне деревьев, с ружьем через плечо.

Руар.

«Он как лес, – подумала я. – Отражение леса».

Потом: «Он и есть лес».