Глубокий рейд

— Аким, тут вторая застава… Болтают с кем-то, — и добавляет: — Может, зайдём к ним, поедим спокойно, покурим. У них там и кондиционер есть, наверное.

Саблин качает головой:

— Надо идти. Не хочу потом ночевать в болоте, хочу до темна добраться до Ягельной.

И это у них почти получилось, они прошли и вторую заставу, и третью, а к станице Ягельной подошли уже к ночи, когда в той зажгли огни.

* * *

Так не хотелось ему после адских трат в Преображенской тратить деньги ещё и в Ягельной, да уж пришлось. Нужно было помыться и выспаться всем. Ведь до самой Оби, до села Горки, им больше не встретится ни одного населённого пункта, все станицы и посёлки теперь останутся южнее, на берегу болота, а им предстоит пару дней идти по огромному пространству, залитому ядовитой водой. В общем, он оплатил один номер с нормальными кроватями. А ещё заказал хорошей еды и немного водки. Нужно было, чтобы товарищи завтра были бодры и в хорошем расположении духа.

Он уже усаживались в лодку, вышли пораньше, двух ещё не было, а на мостушках уже толкался один дедок. Колченогий, согнутый, он прохаживался по пристани и, так как никого вокруг больше не было, он пристал с расспросами к ним:

— Что, казачки, никак на Обь собрались?

— Ага, дедушка, за налимом, — отвечал ему Вася Ряжкин.

А дед заглядывает к ним в лодку, как раз Денис уже собрал с неё брезент, но рацию и РЭБ оставил накрытыми, дедок видит там большие ящики и говорит:

— А броню, значит, на налима взяли?

— Ага, дед, на налима, — отвечает ему Вася, а сам включает рацию на приём и начинает гонять её по волнам в поисках передачи. Может, ночью кто-то общается тут поблизости.

— А сами вы кто, ребята, будете? Из каковых вы?

— Второй полк, — отвечает Денис, проверяя масло в моторе.

— Второй? О, — дед удивлён. — Издалека, значит, казачки приехали.

— Издалека, дедушка, издалека, — говорит Саблин, ему не очень нравится этот любопытный дед. — И сейчас дальше пойдём. Так что до свидания.

— А я из Семнадцатого, — сообщает старик, не собираясь прощаться.

— Знаем мы казаков из этого полка. В прошлом годе с ними об руку стояли, — вспоминает Саблин. — Добрые воины. Ну ладно, дедушка, удачи тебе.

Нет, дед уходить не собирается, он словно не слышит Акима:

— А оружия-то прихватили, как на войну собрались. И винтовочки и дробовичок, и ружьишко… Всё у вас тут есть, — дедок ходит по пирсу и в свете, что падает от фонаря, нагло разглядывает содержимое лодки. Ему интересно, что спрятано под брезентом, но спросить он, видно, стесняется. — А что же… Оно понятно… Налим, он такой… Он зверь опасный…

— А тебе, дедушка, я смотрю, совсем не спится, — замечает ему Саблин с упрёком.

— Эх, ребятки, в мои годы спать уже не хочется, а бабка моя год как померла, — отвечает ему старик. — Вот и хожу сюда рыбаков по утрам провожать. Хоть поговорить с кем.

Этот дед ему не нравится, впрочем, Денис уже заводит мотор, и через пятнадцать секунд они уже уйдут в черное болото, но почему-то Саблин лезет под КХЗ и достаёт из кармана старенький пятак. Протягивает деду:

— На, дедушка, держи пятачок. Выпей немного.

— О, — дед делает вид, что отдаёт честь, — вот за это, казачок, благодарствую, — он забирает монету. — Ты, видно, тут, в этом отделении, за старшего. Урядник, видно, не меньше.

— Ладно, дедушка, бывай, — Денис уже завёл мотор, и Аким думает садиться в лодку.

Но старик его останавливает.

— Слышь, урядник… Обожди-ка… Погодь минутку…

— Ну? Что? — Аким встал и взглянул на него.

— Если вдруг заминка какая у вас встанет…

— Чего? -не понял прапорщик. — Какая заминка?

— Да какая случится, — со стариковским раздражением продолжает дед. — Скажу тебе место, где можно пересидеть… Отдышаться, подлататься малость, водички попить, поспать под кондиционером и без костюма. Запоминай: шестьдесят четыре, семьсот четыре, шестьдесят семь, семьсот четыре. Запомнил?

— Шестьдесят четыре, семьсот четыре, шестьдесят семь, семьсот четыре, — без труда повторил Саблин. — А что это?

— Это омут один, большой, глубокий, зовётся он Илпи-ма, — пояснил дедок. — Понял? Илпи-ма.

— Илпи-ма. И что? Там хороший налим водится? — уточняет Саблин.

— Нет, — дед снова раздражается. — Какой ещё налим, чего ты мне тут про налимов про своих… Там бегемотов тьма… Омут же… Его вообще сторонкой обходить надо по мелкой воде. Но с востока от омута есть возвышенность, хорошая земля, вся в ивах, а на ней — крепкий бетонный блок. Его не сразу видно за рогозом. То бывшая застава. Говорят, стоит она там с тех времен, когда болото ещё было небольшим. О ней мало кто знает, только наши, да и то все уже старики. Дверь заперта изнутри, но ворота для лодок… Они низом в воду уходят, стоят в воде, и под них можно поднырнуть, понял? Поднырнуть и открыть. Поднырнул под них — и ты уже на заставе. Понял меня, урядник?

— Понял, — кивает Аким.

— Если вдруг прижмут вас, то там отсидеться можете, — продолжает дед. — А ну ещё раз скажи координаты…

— Шестьдесят четыре, семьсот четыре, шестьдесят семь, семьсот четыре, повторил Саблин.