Гитлер. Неотвратимость судьбы

Был ли разочарован таким исходом переговоров с Москвой Гитлер? Вряд ли. Скорее, он был доволен, поскольку теперь точно видел: он не ошибся, и аппетит к Сталину приходил во время еды. «Сталин, — заявил он своему окружению, — хитер и коварен. Он требует все больше и больше… Победа Германии стала непереносимой для России. Поэтому надо как можно скорее поставить ее на колени…» После чего поведал Герингу о намерении напасть на Советский Союз весной 1941 года и, несмотря на все уговоры Геринга не делать этого до 1943 года, 18 декабря подписал печально знаменитую Директиву №21 об операции «Барбаросса».

«Германские вооруженные силы, — говорилось в ней, — должны быть готовы раздавить Советскую Россию за одну быструю кампанию, даже до завершения войны против Англии…

Приготовления, требующие большего времени, следует начать сейчас, если этого еще не сделано, и должны быть завершены к 15 мая 1941 года…

Масса русской армии в Западной России должна быть уничтожена выступающими вперед бронетанковыми клиньями; необходимо предупредить отступление боеспособных частей в необъятные просторы русской территории…

Конечной целью является создание оборонительной линии против Азиатской России, начиная от реки Волги до Архангельска. Затем последний оставшийся у России промышленный район на Урале может быть уничтожен люфтваффе».

Решение Гитлера напасть на Советский Союз держалось в секрете — было разослано всего девять копий, и тем не менее в течение всех последующих месяцев все было подчинено исполнению великой мечты Гитлера…

Как много раз говорил сам Гитлер, одной из основных причин, по которым он решил завоевать Россию, было его желание «выбить из рук Британии «континентальную шпагу» и заставить ее подписать мир. Особенно актуально это стало весной 1941 года, когда президент США Ф. Рузвельт получил неограниченные полномочия оказывать любую помощь сражающимся против диктаторских режимов странам. Но, прежде чем идти на Россию, Гитлеру пришлось решать балканские проблемы.

Все началось с того, что в октябре 1940 года Муссолини направил свои войска в Грецию. Во многом это произошло из-за того, что Гитлер установил сотрудничество с румынским лидером — генералом И. Антонеску. Дуче очень не понравилось подобное сближение, поскольку до сих пор Румыния традиционно входила в сферу итальянских интересов. Однако румынская нефть имела для Германии столь важное значение, что фюрер решил действовать за спиной итальянского диктатора. Муссолини увидел в этом наглом, на его взгляд, демарше желание Гитлера ущемить его собственные интересы и нежелание считаться с ним как с равноправным партнером и, точно так же, не поставив его в известность, начал оккупацию Греции. Это привело фюрера в бешенство. Помимо всего прочего Гитлер очень опасался, что известные своей солидарностью Балканские страны выступят в защиту Греции, и Англия получит прекрасный шанс создать себе мощную опорную базу в столь важном со стратегической точки зрения регионе мира.

Так оно и случилось: уже очень скоро англичане заминировали все греческие проливы и построили военную базу на Крите. 2 марта 1941 года в Греции появились английские войска. Конечно, фюрер делал все для того, чтобы уладить итало-греческий конфликт, но в то же время готовил удар по Греции из Болгарии, которая стала участницей «оси Берлин — Рим».

В марте 1941 года немецкие войска вошли в Болгарию, затем наступила очередь Югославии, руководство которой попросило Сталина о помощи. Но тот даже не пошевелил пальцем, еще раз продемонстрировав Гитлеру, что «не сердится» на него и готов к сотрудничеству.

6 апреля 1941 года началось итало-германское вторжение в Грецию и Югославию. Немецкие бомбардировщики обрушили на Белград тысячи бомб, а через слабо укрепленную югославо-венгерскую границу в страну устремились немецкие танковые армии. 17 апреля югославы капитулировали, и Германия, Италия, Венгрия и Болгария поделили их страну между собой. Профашистски настроенная Хорватия получила в общем-то формальную независимость, а в той самой Сербии, которую так ненавидел Гитлер за развязывание Первой мировой войны, широким фронтом развернулось партизанское движение, с которым Гитлеру так и не удалось покончить до конца войны.

А вот с Грецией ничего не получилось. Внутрь страны вела только одна дорога — через лежавшие на севере труднодоступные горы, на перевалах которых закрепился 65-тысячный британский экспедиционный корпус, который уже успел изрядно потрепать итальянские войска. Положение осложнялось еще и тем, что все подходы с моря были блокированы британским флотом, ни о каком соперничестве с которым не могло пока быть и речи.