Геннадий Зюганов

При обсуждении кандидатуры Черномырдина 31 августа 1998 г. в первый раз Зюганов высказался следующим образом. Крах правительства Кириенко был крахом и правительства Черномырдина, который заложил основы спекуляции с акциями ГКО. Выступая в Госдуме, Черномырдин ни словом об этом не упомянул, не сформулировал конкретные предложения. Черномырдин ничего не ответил на вопросы: 1. Как защитить новое правительство, чтобы оно в одну ночь снова не стало безработным? 2. Как ограничить «варварство» в средствах массовой информации, организующих психоз? 3. Как сделать, чтобы обязательства Кириенко перед МВФ о ликвидации социальных гарантий и ликвидации естественных монополий не осуществились? По мнению Зюганова, Черномырдин не имеет ни одного качества, необходимого для его утверждения. И если он будет утвержден — это будет беда прежде всего для него самого.

Состоявшееся голосование выявило следующие результаты — за кандидатуру проголосовали только половина группы «Российские регионы», в полном составе группа «Наш дом — Россия» и некоторые депутаты из других фракций — всего 94 депутата, что составило 20,9 %. Это было поражение полное и абсолютное.

Встретившись с президентом США, прибывшим с визитом в Москву, Зюганов разъяснил ему позицию Думы и коммунистов в частности. Он рассказал Клинтону, что две системы исполнительной власти не работают и есть угроза парализовать законодательную деятельность. У Черномырдина рейтинг 6 %, что делает невозможным для него проводить авторитетную, серьезную политику. Зюганов попытался убедить Клинтона, что в России под угрозой все демократические процессы и права человека.

После отказа Думы поддержать Черномырдина начались реальные поиски новой кандидатуры на должность премьера Правительства и параллельно проработка Правительством и Администрацией Президента вариантов на случай, если Дума в третий раз не утвердит Черномырдина. Зюганов встретился с Лужковым и предупредил, что если Дума будет распущена, это парализует и Совет Федерации. Он превратится в совещание руководителей регионов, решения которого не будут иметь юридической силы.

Несмотря на все предупреждения, Президент снова предложил Госдуме рассмотреть кандидатуру Черномырдина. При этом Ельцин пошел на беспрецедентный шаг — он предложил заключить политическое соглашение, которое включало в себя расширение полномочий Правительства и обеих палат Федерального Собрания за счет урезания президентских с внесением соответствующих поправок в Конституцию. Председатель Правительства обязан проводить консультации с Думой по формированию кабинета, а Президент — освобождать членов Правительства только после консультаций. Однако Зюганов логично рассудил, что соглашение носит неконституционный характер и вряд ли будет выполняться президентскими структурами, которые уже растоптали две конституции. Тем самым коммунисты сорвали соглашение, но никто об этом не жалел, ибо все понимали его условность и конъюнктурность.

Критическая ситуация нарастала. Античерномырдинские настроения в Госдуме подогревались слухами о том, что данный деятель собирается установить валютное правление по образцу Аргентины. Бывший министр Аргентины Кавалло советовал привязать национальную валюту к американскому доллару в отношении один к одному и осуществить тотальную приватизацию государственной собственности при равноправном участии американских монополий. Как известно, Аргентина потеряла внешнеполитическую самостоятельность, увеличила в 3 раза безработицу, свернула все социальные программы. Если в России пойти по такому же пути, это приведет к худшим на порядок результатам.

Перед вторым голосованием обстановка в Думе и политических структурах резко обострилась. Лидер ЛДПР Жириновский начал отчаянно торговаться, вымаливая посты в правительстве в обмен на поддержку. Президент согласился и решил рискнуть: вдруг Черномырдин с помощью фракции Жириновского пройдет, тем более, что опыт утверждения Кириенко весной этого года показал, что это в принципе возможно.

В поддержку Черномырдина активно высказывались Б. Березовский, А. Лебедь, вице-спикер В. Рыжков, А. Шохин. По телевидению была организована пропагандистская кампания в интересах продвижения и. о. премьер-министра. Черномырдин рассчитывал на прежнее понимание Зюгановым роли прежнего правительства в сохранении естественных монополий, доверие большинства депутатов к нему как к опытному хозяйственнику. Но его время ушло безвозвратно.

Пытаясь добиться своего, анонимный финансовый капитал предлагал фракции КПРФ в Думе и лично Зюганову десятки миллионов долларов за правильное голосование. По Думе ходили некие люди, предлагавшие депутатам 30–35 тысяч долларов за каждый голос. Каждый день пугали расправой. По Москве и Думе были пущены слухи о сосредоточении вокруг Москвы частей Минобороны и войск МВД. В подмосковных Таманской и Кантемировской дивизиях были отменены отпуска и увольнения. Но Ельцин не рискнул повторить октябрьский вариант: не было ни здоровья для руководства такой операцией, ни политических сил.