Gears of War #4. Распад Коалиции

— «Договорились», — ответил Дом. У Сэм был какой-то природный дар успокаивать людей в довольно тяжёлой ситуации. Выдавая продукты, она похожа была скорее на лавочницу на базаре, нежели на угрюмого повара на раздаче супов. Сэм с каждым норовила поболтать и пошутить, как будто это были её любимые покупатели, которые сами к ней пришли, а не бомжи, ждущие благотворительности. Она гладила детей по головам, спрашивая, как поживает их семья, хоть сама и понятия не имела, кто они такие. В один момент она даже нашла морковь, странная форма которой показалась Дому крайне анатомически схожей кое с чем, и сходу начала шутить об этом.

— «О-хо-хо, мамочки мои!» — расхохоталась Сэм, помахивая в воздухе своей находкой, словно каким-то трофеем. — «Дамы, не лезьте без очереди! Наверно, эту я даже себе оставлю. Хоть какие-то у этой работы плюсы есть».

По толпе пронеслись женские смешки и улюлюканье в адрес мужской половины очереди.

— «Да ладно тебе, не так уж тебе эта штука и нужна», — сказала одна пожилая женщина, скривив рот в ухмылке и кивая в сторону Дом. — «Вон у тебя какой красавец есть».

Дом покраснел до кончиков волос. Ему уже скоро сорок лет стукнет, а тут какие-то домохозяйки его в краску вогнали. У него даже не хватило духу Сэм в глаза взглянуть, но когда он себя всё же пересилил, то заметил, что она вовсе не смеётся. Сэм смотрела на него каким-то странным печальным взглядом, будто бы сказала ему что-то важное, а он мимо ушей это пропустил, и повторять было уже поздно. Но затем, одёрнувшись, Сэм вновь принялась шутить вместе с пелруанцами, которые были ей явно ближе, нежели жители старого Джасинто. Дому лишь осталось надеяться, что маленькие дети в очереди не поняли шутки про морковь.

— «Здравствуйте, мисс Бирн!» — поздоровался с Сэм маленький мальчик, с восхищением глазея на неё, словно на принцессу. — «А где ваш ржавый мотоцикл? Вы всё так же убиваете этих светляков, что на крабов похожи?»

— «Да, я как раз хочу лезвия прямо к колёсам прикрутить», — ответила Сэм с абсолютно серьёзным выражением лица. — «Буду сквозь их стаю пробиваться, как нож через масло, чтобы ноги во все стороны летели вместе с кишками».

Мальчик рассмеялся. Оно и понятно — Сэм для них была настоящей героиней, воевавшей вместе с Аней и Берни против полипов. Местные даже смотрели на неё иначе, не так, как на Дома. Его пелруанцы той ещё сволотой считали за то, что заставил их покинуть собственные дома, кроме которых жить им было больше негде. Сэм же для них была кем-то вроде ангела мести, спустившимся с небес, чтобы порвать монстров к херам.

“Вот потому я и не люблю с гражданскими работать. Лучше по червям или светлякам стрелять. Хоть бы меня больше не ставили на эти дежурства, я полка ещё не могу жить, как нормальный человек. А может, и никогда больше не смогу”, — размышлял Дом. К тому моменту, как они вместе с Сэм раздали всю еду, настроение живущих в этой части лагеря заметно улучшилось, а атмосфера стала куда менее напряжённой, по сравнению с той, что царила тут, когда они приехали сюда.

Направив грузовик к следующей точке раздачи питания, Дом периодически украдкой поглядывал на Сэм, пока та вычёркивала имена из своего списка. Он ненавидел себя за это. Сэм привлекала к себе взгляды всех парней, благодаря своим очаровательным смуглым чертам, унаследованным от её матери из народа кашкурцев. Но Дома в ней привлекало вовсе не это. Болезненное чувство вины захлестнуло его, пока он сам разрывался между желанием стать с нею ближе и пониманием того, что ни одна женщина из тех, что Дом видел, не заменит ему Марию.

— «А ты зубы заговариваешь, как заправский торгаш», — сказал Дом.

— «В Анвегаде рынок был центром всего. Там такую актёрскую игру можно было увидеть, настоящее искусство», — оторвавшись от бумаг, Сэм уставилась куда-то вперёд. — «К тому же, мне и самой так легче, чем просто стоять и швырять им объедки, будто бы в приюте для животных».

Дом решил не уточнять, почему она так невзлюбила выезды на раздачу еды. Наблюдая за Сэм на всех пунктах раздачи, как она изо всех сил старалась подбодрить жителей лагеря, он пришёл к выводу, что в Анвегаде в последние годы Маятниковых войн дела обстояли ещё хуже, чем сейчас в каком-нибудь лагере “бродяг”.