Где я?

– Что же мне предстоит, чтобы оправдать оказанное мне высокое доверие? – вот черт, моя свобода и так держится на волоске и эфемерных понятиях, что я подхожу на эту роль. Чего я вздумал подначивать волка? На роль могут подобрать и другого актера. – Я очень хочу понять, что именно от меня требуется, чтобы не допустить ошибок.

Подозрительный взгляд епископа пробежался по лицу и слегка потеплел. Эдак с абсолютного нуля до зимы в Якутии.

– А готов ли ты к этому разговору?

Конечно, давно пора переходить от слов к деловому предложению. Когда я узнаю, что конкретно от меня требуется, будет понятно, принял ли епископ мою кандидатуру на самом деле или по выходу из его кабинета меня ждет теплая встреча со старым знакомым в нижней части монастыря.

– Готов, отец Тук.

Священник остановился за спинкой своего стула, скрывшись за ней практически полностью. Что он там потерял?

– Мне вполне понятно твое желание выжить любой ценой, Иан, – сказала спинка стула голосом инквизитора. – Церковь ценит жизнь, как никто на Арли. Но в то же время мы считаем, что верность превыше жизни. Подойди сюда, Иан.

Похоже, сейчас меня припугнут не по-детски. Что такого придумал инквизитор?

Я поднялся со стула и послушно приблизился. За высокой спинкой стула скрывался самый настоящий алтарь. Судя по всему, этот ящик с крышкой представлял собой походный вариант. Сейчас высокая крышка стояла на полу, и моему взору предстало плоское каменное основание, из которого торчала невысокая стальная игла сантиметров пяти высотой. На камне был высечен знак инквизиции – три пересекающихся круга с тремя кинжалами в центре. Конструкция откровенно пугала, хотя и выглядела незамысловато. Вот только несло от нее такой силой, что мне стало не по себе. Как будто подошел к трансформаторной будке.

– Что это? – мой голос предательски дрогнул.

– О, ничего особенного, сын мой, – инквизитор впервые за все время так меня называл. Что поменялось? Или вот-вот поменяется. – Мне всего лишь нужны гарантии твоей верности. Этот ритуал проходят все слуги богов.

Чтобы распознать ложь, мне нужно было касаться человека, но сейчас мне не требовался физический контакт. Епископ врал. И раз предмет не стоит на виду, возможно, его использование не слишком приветствуется церковью. Только лично для меня это ничего не меняет.

– Мне не нужны твои душа, жизнь или честь, – спокойно сказал инквизитор. – Их можешь оставить себе. Мне требуется верность. И способность пожертвовать всем этим ради Церкви. К сожалению, алтарь позволяет принести слова верности только конкретному человеку. Поэтому для тебя верность Церкви будет означать верность лично мне. Потому что я являюсь олицетворением Церкви.

Ого! Я не знаток канонов и прочего, тем более другого мира. Но как-то это слишком. Попахивает манией величия, если не сказать большего. Интересно понаблюдать за реакцией его начальства на подобные мысли епископа. Вряд ли они оставят руководство равнодушным. Только опять же мне от того никакого прока. Для всех я человек епископа, а предателей нигде не любят. Выбирая сейчас, я, возможно, вступаю в игру без права изменить сторону или партию.

– Я готов, – а что мне оставалось?

Отец Тук кивнул на алтарь.

– Уколи палец и смажь кровью знаки всех богов.

Церемония не заняла много времени. Клятва была принята, хотя отец Тук определенно напрягся, когда моя кровь принялась пузыриться, как кипящее масло на сковородке. Признаться, мне и самому пришлось пережить несколько неприятных моментов.

Сначала показалось, будто в голове зазвучали сразу несколько голосов. Да бодро так, на грани ссоры, затем все смолкло, и закипела кровь. От алтаря пахнуло ощутимой мощью, как будто кто-то включил громкость на магнитофоне при выключенной музыке. Загудело так… серьезно. А потом все смолкло, и слова клятвы я дочитывал при выключенном трансформаторе.

Сама клятва – классические законы робототехники, описанные известным фантастом, имя которого я не помню, но возникают определённые ассоциации. Не задумывай, не бездействуй, не делай – в общем, повязан я этими словами крепко, долгих лет жизни святому отцу. Слава богу или богам, что не добавили что-то вроде «умерли в один день». Это было бы слишком.

После того совершения ритуала инквизитор существенно расслабился и позволил себе пару салатовых мазков в ауре. Белое исчезло вовсе, а черное потускнело. Верил он в Темного Властелина или нет, а меня он побаивался. Ну, может, и не конкретно меня, а возможные неприятности в моем лице.

В общем, выдохнули на самом деле мы оба.

– Так вы мне расскажите, что от меня требуется? – напомнил я святому отцу.

– Да, сын мой, – встрепенулся отец Тук. – Непременно.

Это что же, он пытается соскочить? Нет, так дело не пойдёт. Еще день неизвестности я не выдержу. Дожимать сегодня же!

– Что же мне делать?

Кислое выражение инквизитора я проигнорировал. Вы хотели преданного до мозга и костей? Ну так получите и распишитесь!