Гарри Поттер и Тайный грех

— Вот гад, Блэк! — прошипел Драко, выхватывая прикрытую брошюрой видеокамеру. Гарри сделал круглые глаза и пожал плечами: он понятия не имел, что именно Сириус намеревался наговорить в микрофон.

— О-о, не голос ли Сатаны мы сейчас услыхали? — мгновенно нашелся пастор Риддл и воздел к потолку «Электры» яростно сжатый кулак. — Именем Иисуса Христа, изыди, нечистый! Повторяйте за мной, о братья и сестры возлюбленные! Прочь, дьявол, убери руки от детей божьих!

Народ затрепетал, охваченный ужасом. Дрожащие голоса запели нестройные гимны и забормотали молитвы. Петтигрю, повинуясь взгляду пастора, испарился со сцены. Гарри нервно проследил, как тот скрылся за кулисами. Где прячется доктор Блэк с купленным в магазине «Звездные войны» модулятором голоса, Гарри не знал, но был уверен: охота за хирургом-детективом началась.

— Я — БОГ ОТЦА ТВОЕГО, РИДДЛ, — донеслось откуда-то с потолка: видимо, пройдоха-доктор заблаговременно пристроил туда динамик. — БОГ АВРААМА, ИСААКА И ИАКОВА.

Из-под перекрытия авансцены внезапно повалил дымок, вслед за которым полыхнул короткий столб пламени, исторгнув из груди прихожан единогласный крик ужаса.

— ЛЖЕЦ, — пророкотал страшный голос.

Голос Бога, взывающий к Моисею из горящего тернового куста, наверняка был менее пугающ. Впрочем, Богу не пришлось утруждать Себя затейливыми химическими фокусами с кусочками натрия, ловко брошенными в стакан воды.

Где-то взвыла противопожарная сигнализация, и на первые ряды «Электры» хлынул несанкционированный благословляющий дождь.

— Изыди! — выкрикнул пастор, все еще не теряя присутствия духа. Ашеры черными струйками брызнули в разные стороны, очевидно, пытаясь изловить Бога если не Авраама, то хотя бы Исаака или Иакова.

— Восславим Бога всем сердцем! — выкрикнул пастор побелевшими губами, машинально поправляя пульт управления сердечной помпой на брючном ремне, прикрытый полой пиджака.

— И всей помпой, — ввернул комментарий Драко, увлеченный видеосъемкой.

Хор прославления грянул во все легкие:

— Велик наш Бо-ог!

Пой со мной: Велик наш Бо-ог!

С нами пой:

Велик, как велик наш Бо-о-ог!

Пастор, полный решимости, вознесся на белую кафедру, с которой твердо вознамерился нести Откровение об Армагеддоне. К несчастью, овладеть вниманием аудитории стало затруднительно: в схватке с сатаной пострадало ядро верующих, заполняющих первые ряды кинозала. Толпа стоящих сзади прихожан не давала дрогнувшей духом пастве из передних рядов покинуть собрание.

Прославление мощно гремело над головами прихожан, приковывая их к месту.

— Величие Царя

Увидит вся земля

И будет ликовать.

Велик наш Бо-ог!

Пой со мной:

Велик наш Бо-ог!

Даже если бы обещанный в Откровении ангел вострубил, его жалкий звук потонул бы в усиленных аппаратурой голосах хористов. Судя по всему, Бог понял, что пререкаться с Моисеем в такой обстановке себе дороже, и смолк.

— Как велик наш Бо-о-ог, — мелодично подпел пастор, смиренно склонив голову к мини-микрофону на лацкане пиджака.

— Я пошел, — прошептал Гарри, тронув Драко за плечо.

— Сказать тебе, «с Богом», Поттер? — пробормотал Драко.

— Просто пожелай удачи, — прошептал лжеашер.

Вместо ответа Драко сжал свободной от камеры рукой его локоть.

Уверенной походкой служителя Гарри принялся протискиваться сквозь взволнованную толпу. К его досаде, продвижение отнимало куда больше времени, чем он рассчитал: в зале было вавилонское столпотворение. Увлеченные хвалебными гимнами, прихожане танцевали в проходах, мешая протолкнуться. То, что раньше казалось Гарри упоением духом Святым, сейчас напоминало ему пляску святого Витта: казалось, народ божий обезумел. Исполненный подозрения, что Глас Божий и снисхождение натриевого огня сыграли только на руку мистеру Риддлу, Гарри остервенело ввинчивался в толпу, пытаясь быстрее пробраться к заветной цели — нижней части сцены, где располагалась прикрытая подъемно-опускной площадкой оркестровая яма.

Для этого ашеру Поттеру пришлось выйти в боковую дверь и, пугливо стреляя глазами по сторонам, пройти на негнущихся от страха ногах по коридору, огибающему сценическую коробку. Мимо промчались какие-то служители, очевидно, в поисках Бога Авраама, Исаака и Иакова, и, скользнув равнодушными взглядами по ашерской униформе, скрылись в боковой двери. Гарри отер со лба выступившие капли холодного пота и быстро побежал вниз по лестнице, ведущей к нижней части сцены.

Когда-то давно он мысленно проклинал Филча, заставившего его убирать в «трюме» — так называлась часть сцены, где скрывались поворотные круги, площадки для трансформации сцены и всевозможные подъемные механизмы, покрытые древней пылью и затянутые паутиной. Трюм и оркестровая яма сообщались проходом, и, если в яме спрятаться было негде, то оставался шанс ускользнуть через трюм, сообщающийся с подвальными помещениями.