Гарри Поттер и Реликвии Смерти

Полка, на которой стояла чаша, была недосягаема ни для кого из них, даже для Рона, а он был самый высокий. Жар от зачарованных сокровищ поднимался волной, и пот катился по лицу и спине Гарри, пока тот пытался придумать способ попасть наверх к чаше. И тут он услышал рёв дракона по ту сторону двери и нарастающий звон. Теперь они, действительно, в ловушке. Не было другого пути выйти отсюда, кроме двери, к которой, наверное, уже приближалась орда гоблинов. Гарри взглянул на Рона и Гермиону и увидел ужас на их лицах.

— Гермиона, — начал Гарри, а, тем временем, звон становился всё громче. — Я должен добраться туда, мы должны избавиться от этого …

Она подняла свою палочку и, указывая на Гарри, прошептала:

— Levicorpus.

Поднятый за лодыжки в воздух, Гарри задел доспехи, и их копии полетели от него как раскалённые до бела тела, заполняя и так тесное пространство. С криками боли Рон, Гермиона и два гоблина попадали на другие предметы, которые моментально начали множиться. Полупохороненные разрастающейся горой раскалённых сокровищ, они сопротивлялись и вскрикивали. Гарри просунул меч в ручку хаффлпаффской чаши, подцепив её лезвием.

— Impervius! — взвизгнула Гермиона, пытаясь защитить себя, Рона и гоблинов от раскалённого металла.

Потом ещё более ужасный крик заставил Гарри посмотреть вниз: Рон и Гермиона, по пояс застряв в сокровищах, пытались удержать Богрода, который проваливался под разрастающуюся груду. Грипхук уже провалился, видны были только кончики его длинных пальцев.

Гарри схватился за пальцы Грипхука и потянул — обожжённый гоблин, завывая, постепенно появился на поверхности.

— Liberatocorpus! — завопил Гарри.

С грохотом он и Грипхук упали на громоздящиеся сокровища, но меч вылетел из его рук.

— Держи его! — закричал Гарри, перебарывая боль от ожогов металла на коже, пока Грипхук вновь лез ему на плечи, решив избежать растущей массы раскалённых предметов. — Где меч? На нём чаша!

Звон за дверью становился оглушающим — было слишком поздно.

— Там! — Грипхук увидел меч и ринулся за ним.

В это мгновение Гарри понял, что гоблин никогда и не ждал, что они сдержат данное ему слово. Одной рукой Грипхук крепко ухватился за клок волос на голове Гарри и, убедившись, что не упадёт в поднимающееся море горячего золота, схватил меч за эфес и вздёрнул его вверх — туда, где Гарри не мог достать. Маленький золотой кубок, чья ручка зацепилась за лезвие меча, взлетел в воздух. С гоблином на плечах, Гарри прыгнул и схватил его, и хотя чувствовал, что чаша обжигает его плоть, он не выпустил её, даже когда бесчисленные хаффлпаффские кубки прыснули из его рук, опадая дождём вокруг него. Вдруг дверь ячейки открылась, и Гарри бесконтрольно заскользил на расширяющейся лавине жгучего золота и серебра, которая несла его, Рона и Гермиону туда, во внешнюю пещеру.

Едва не теряя сознание от боли ожогов, покрывающих его тело, и всё ещё уносимый вперёд потоком умноженных сокровищ, Гарри затолкал чашу в карман и потянулся вверх, чтобы забрать обратно меч, но Грипхук уже исчез. Соскользнув с плеч Гарри в нужный момент, он рванулся под прикрытие окружавших их гоблинов, размахивая мечом и крича:

— Воры! Воры! Помогите! Воры! — и исчез в гуще надвигающейся толпы, где у каждого был кинжал. Они приняли его без вопросов.

Скользя по горячему металлу, Гарри безуспешно пытался встать на ноги. Он знал: единственный путь наружу пролегал через толпу гоблинов.

— Stupefy! — проорал он.

К нему присоединились Рон и Гермиона. Струи красного света влетели в толпу гоблинов: некоторые падали, но другие выступали вперёд, и Гарри увидел нескольких магов-стражников, выбегающих из-за угла.

Привязанный дракон издал рык — и струя пламени пролетела над гоблинами. Волшебники, спасаясь, пригнулись и попятились, возвращаясь за угол, и тут вдохновение или помешательство снизошло на Гарри. Указывая палочкой на тяжёлые оковы, привязывающие животное к полу, он выкрикнул:

— Relashio!

С громким стуком кандалы распались.

— Сюда! — завопил Гарри и, всё ещё паля оглушающими заклинаниями в наступающих гоблинов, рванулся в сторону слепого дракона.

— Гарри! Гарри, что ты делаешь? — воскликнула Гермиона.

— Лезьте, забирайтесь, живей!

Дракон ещё не понял, что он свободен. Нога Гарри нашла ложбинку на задней лапе дракона, и мальчик забрался на спину животного. Чешуя была тверда как сталь. Казалось, зверь и не почувствовал его. Он протянул руку Гермионе, затаскивая её наверх. Рон вскарабкался за ними, а через секунду дракон, наконец, понял, что больше не привязан. С рёвом он встал на дыбы. Гарри сжал его коленями, ухватился как можно крепче за выщербленную чешую, а дракон, тем временем, расправил крылья, сбивая вопящих гоблинов как кегли, и поднялся в воздух. Гарри, Рон и Гермиона распластались на спине чудовища, скребя головами по потолку пещеры, пока он пробирался к открытому коридору, а преследовавшие гоблины метали кинжалы, отскакивающие от боков дракона.