Гарри Поттер и Реликвии Смерти

Гарри пожелал Гермионе сохранять ясной голову: что если это правда, и Беллатрикс не ожидали увидеть на публике?..

— Тёмный Лорд прощает тех, кто верно служил ему много лет, — ответила Гермиона, великолепно передавая высокомерную манеру Беллатрикс. — Возможно, мне он доверяет больше, чем Вам, Треверс.

Хотя пожиратель смерти выглядел обиженным, но он явно стал менее подозрительным. Он посмотрел вниз на человека, которого оглушил Рон.

— Оно Вас чем-то обидело?

— Не имеет значения, оно больше так не поступит, — прохладно уронила Гермиона.

— Кое-кто из этих беспалочковых причиняет беспокойство, — заметил Треверс. — Когда они просто попрошайничают, я не протестую, но одна из них просила меня защищать её дело в Министерстве на прошлой неделе. «Я чародейка, сэр, я чародейка, позвольте мне это доказать!» — пискляво передразнил он. — Как будто я дал бы ей свою палочку… А чьей палочкой, — спросил с любопытством Треверс, — Вы пользуетесь сейчас, Беллатрикс? Я слышал, что Вашу…

— Моя палочка у меня, — совсем холодно проговорила Гермиона, сжимая палочку Беллатрикс. — Я не знаю, что за слухи Вы насобирали, Треверс, но Вас прискорбно обманули.

Треверс смешался и повернулся к Рону:

— А кто Ваш друг? Я не знаком с ним.

— Это Дагомир Деспард, — представила Гермиона. Они решили, что фиктивный иностранец будет наилучшей маскировкой для Рона. — Он плохо говорит по-английски, но сочувствует идеям Тёмного Лорда. Он приехал из Трансильвании посмотреть на новый строй.

— Действительно? Как поживаете, Дагомир?

— Как твой дела? — выступил вперёд Рон, протягивая руку.

Треверс вытянул два пальца и встряхнул руку Рона, будто боясь испачкаться.

— Так, что привело Вас и Вашего… эээ… сочувствующего друга на Диагон Аллею в такую рань? — спросил он.

— Я должна посетить Гринготтс, — ответила Гермиона.

— Увы, я тоже! — заявил Треверс. — Золото, грязное золото! Но мы не можем жить без него. Хотя, признаюсь, я не в восторге от общения с нашими длиннопалыми друзьями.

Гарри почувствовал, как ещё больше напряглись руки Грипфука, сжимаясь вокруг его шеи.

— Пойдёмте? — кивнул Треверс, пропуская Гермиону вперёд.

Ей ничего не оставалась, как шагнуть к нему и вместе направиться вдоль изогнутой мощёной улицы туда, где стоял белоснежный Гринготтс, возвышаясь над остальными маленькими магазинчиками. Рон шёл рядом с ними, а Гарри и Грипхук позади.

Бдительный пожиратель смерти был тем, в ком они нуждались меньше всего. Ещё хуже было то, что при Треверсе, считающем себя ровней Беллатрикс, у Гарри не было возможности общаться с Гермионой и Роном. Очень скоро они достигли мраморных ступеней, ведущих к большим бронзовым дверям. Грипхук уже сообщил им, что ливрейных гоблинов, охраняющих вход, заменили двумя магами — каждый сжимал по тонкому золотому пруту.

— О, Неподкупные Зонды, — театрально взмахнул рукой Треверс. — Так просто и так эффективно!

Он направился вверх, кивнув направо и налево магам, которые подняли свои прутья и провели ими вверх и вниз вдоль его туловища. Эти детекторы, насколько было известно Гарри, обнаруживали тайные чары и скрытые магические артефакты. Зная, что у него есть только одна секунда, Гарри направил палочку Малфоя на каждого из охранников и дважды прошептал: «Confundo!» Каждый из охранников слегка вздрогнул, когда чары ударили в него, но Треверс, рассматривавший внутренний холл по ту сторону дверей, этого не заметил.

Длинные чёрные волосы Гермионы волной покачивались за её спиной, когда она поднималась по ступенькам.

— Одну минуту, мадам, — остановил её охранник, поднимая прут.

— Но Вы только что делали это! — процедила Гермиона надменным повелительным тоном Беллатрикс.

Треверс обернулся, подняв брови. Охранник сконфузился. Он бросил смущённый взгляд на тонкий золотой прут, затем на своего компаньона, который немного ошеломлённо сказал:

— Да, мы уже проверили их, Морис.

Гермиона гордо прошествовала мимо, Рон рядом, а невидимые Гарри и Грипхук рысцой проследовали за ними. На пороге Гарри оглянулся — волшебники почёсывали затылки.

Перед внутренними дверьми, сделанными из серебра, на которых было написано стихотворное предупреждение, возвещавшее о страшной каре потенциальным ворам, стояли два гоблина. Гарри поднял взгляд к тонкой вязи строк, и его пронзило воспоминание. Вот он стоит на этом самом месте в день, когда ему исполнилось одиннадцать — лучший день рождения в его жизни. И Хагрид стоит рядом, гулко рокоча: «Как я говорил, нужно быть втройне безумцем, чтобы пытаться ограбить его». В тот день Гринготтс казался изумительным местом, зачарованным хранилищем золотого клада, о котором он ничего не знал, но который принадлежал ему. И ни на одно мгновение он не мог вообразить, что когда-нибудь вернётся сюда затем, чтобы ограбить… Но, спустя несколько секунд, он уже стоял в огромном мраморном холле банка.