Гарри Поттер и Реликвии Смерти

Они настаивали на этом пункте, потому что Гермиона собиралась перед уходом преобразиться в Беллатрикс. Меньше всего им хотелось, чтобы Билл и Флёр знали или хотя бы подозревали о том, что они намерены сделать. Они также объяснили, что не вернутся, и, поскольку старая палатка Перкинса была утрачена той ночью, когда похитители нашли их, Билл дал им другую. Она была втиснута в украшенную бисером сумочку, которую — Гарри был поражён, когда узнал — Гермиона спасла от похитителей простым способом — запихнув в носок.

Сознавая, что будет скучать по Биллу, Флёр, Луне и Дину, не говоря уже о домашнем уюте, которым они наслаждались последние несколько недель, Гарри с нетерпением ждал, когда они покинут Шелл-Коттедж. Он устал от необходимости постоянно оглядываться, чтобы их никто не подслушал, когда они совещаются в маленькой тёмной спальне. Больше всего он страстно желал избавиться от Грипхука. Однако, когда и где они точно смогут отделаться от гоблина, не отдавая ему меча Гриффиндора, оставалось загадкой, ответа на которую у Гарри не находилось. Было невозможно придумать, как они собираются это сделать, потому что гоблин редко оставлял Гарри, Рона и Гермиону одних вместе более, чем на пять минут.

— Моя мама могла бы у него поучиться, — ворчал Рон, когда длинные пальцы гоблина снова появлялись из-за двери.

Помня предупреждение Билла, Гарри не мог не видеть, что Грипхук следил за ними, опасаясь обмана. Поскольку Гермиона очень неодобрительно отнеслась к идее надувательства, Гарри оставил попытки обсуждать это с ней, а Рона в редкие моменты, свободные от общества Грипхука, хватало лишь на то, чтобы выдать: «Будем действовать экспромтом, приятель».

Гарри ужасно спал этой ночью. Пробудившись ранним утром, он вспоминал ощущения, которые испытывал ночью накануне вылазки в Министерство Магии, — ту решительность, почти волнение. Теперь же он чувствовал толчки тревожного, ноющего страха. Он никак не мог избавиться от опасений, что их затея не удастся. Он постоянно повторял себе, что их план хорош, что Грипхук знает, с чем им придётся столкнуться, что они хорошо подготовились ко всему, но всё равно тревожился. Пару раз он слышал, как ворочается Рон, и мог бы поклясться, что тот тоже не спит. Но им приходилось делить гостиную с Дином, поэтому Гарри помалкивал.

Для него стало облегчением, когда наступило шесть утра и они, наконец, выскользнули из спальных мешков, оделись в полутьме и незаметно выбрались в сад, где их должны были встретить Гермиона и Грипхук. Рассвет был прохладным, но безветренным, на дворе стоял май. Гарри смотрел вверх, на звёзды, мерцающие в тёмном небе, и слушал море, бьющееся о камни утёса. Он знал, что будет скучать по этому звуку.

Маленькие зелёные ростки пробивались через красную землю на могиле Добби. Ещё год — и холм будет покрыт цветами. Белый камень с высеченным на нём именем эльфа уже приобрёл выветренный вид. Гарри понимал, что вряд ли они нашли бы более красивое место, чтобы похоронить Добби, но испытывал скорбную боль от мысли, что ему придётся покинуть его. Глядя на могилу, он снова и снова пытался представить, откуда эльф узнал, куда надо идти, чтобы спасти их. Его пальцы рассеянно потянулись к маленькому мешочку, всё ещё подвешенному на шее, в котором прощупывался острый осколок зеркала, где — он был уверен — он видел глаз Дамблдора. Звук открывающейся двери заставил его обернуться.

Беллатрикс Лестрейндж шагала к ним через лужайку в сопровождении Грипхука. На ходу она прятала маленькую, украшенную бисером, сумочку во внутренний карман одной из поношенных мантий, захваченных с Гриммаулд Плейс. Хотя Гарри знал, что это на самом деле Гермиона, он не смог сдержать дрожи ненависти. Она была выше него, длинные чёрные волосы волной колыхались за её спиной, взгляд, полуприкрытый тяжёлыми веками, презрительно остановился на нём. Но когда она заговорила низким голосом Беллатрикс, он услышал Гермиону:

— Она на вкус отвратительнее, чем Гурдирутс! Ладно, Рон, иди ко мне, я сделаю из тебя…

— Хорошо, но помни, я не люблю длинные бороды.

— Ради Бога, это не для красоты.

— Но это бы не помешало! И мне нравятся носы покороче. Постарайся сделать это так, как ты делала в прошлый раз.

Гермиона вздохнула и принялась за работу, что-то бормоча с придыханием, когда изменяла различные черты внешности Рона. Он должен был получить полностью поддельную личность, тогда как, они надеялись, зловредная аура, распространяемая Беллатрикс, защитит их. Тем временем Гарри и Грипхук должны были спрятаться под плащом-невидимкой.

— Ну вот, — наконец, сказала Гермиона. — Как он выглядит, Гарри?

Невозможно было заподозрить Рона под этой личиной. Гарри узнавал его только потому, что очень хорошо знал. Волосы Рона стали длиннее и более кудрявыми, он обзавёлся густой бородой и усами, веснушки пропали, нос стал коротким и широким, а веки тяжёлыми.

— Немного не в моём вкусе, но пойдёт, — пошутил Гарри. — Можем идти?