Гарри Поттер и дары Смерти(«Translate Army»)

Рон в шоке вскрикнул и отступил назад, когда фигуры полностью вышли из амулета, сначала плечи, потом тела, ноги — пока они полностью не встали внутри амулета, плечо к плечу, как деревья с одним корнем, глядя на Рона и настоящего Гарри, отдёрнувшего руки от медальона так, как будто он был раскален добела.

— Рон! — крикнул он, но Риддл-Гарри сейчас говорил голосом Волдеморта и Рон, как заворожённый, смотрел ему в лицо.

— Зачем ты вернулся? Нам было лучше без тебя, мы были счастливее без тебя, рады твоему отсутствию… Мы смеялись над твоей глупостью, твоей трусостью, твоими комплексами…

— Комплексами! — эхом повторила Гермиона-Риддл, которая была более красива и более опасна, чем настоящая. Она, причитая, закачалась перед Роном: — Кто посмотрит на тебя, кто обратит на тебя хоть какое-то внимание, когда рядом Гарри Поттер? Что ты вообще сделал, в сравнении с Избранным? Кто ты такой в сравнении с Мальчиком, Который Выжил?

— Рон! Бей! БЕЙ! — кричал Гарри, но Рон не шелохнулся. В его широко открытых глазах отражались Гарри-Риддл и Гермиона-Риддл, их волосы кружились, словно огонь, глаза сияли красным, и голоса звучали высоким страшным дуэтом.

— Твоя мать призналась, — засмеялся Риддл-Гарри, а Риддл-Гермиона ухмыльнулась, — Что она предпочла бы меня в качестве сына, была бы рада поменять…

— Кто не предпочтёт его? Какой женщине ты нужен? Ты никто, никто, никто рядом с ним! — пропела Гермиона-Риддл, и, вытянувшись как змея, обвилась вокруг Гарри-Риддла в тесном объятии: их губы встретились.

Лицо Рона наполнилось болью, смотря на них. Дрожащими руками он высоко поднял меч.

— Сделай это, Рон! — прокричал Гарри.

Рон взглянул на него, и Гарри показалось, что он увидел алый отблеск в его глазах.

— Рон…?

Блеснув, меч опустился: Гарри отскочил в сторону, раздался лязг металла и долгий, протяжный крик. Гарри обернулся, скользя на снегу, с палочкой в руке, готовый защищаться — но воевать было не с кем.

Чудовищные варианты его и Гермионы пропали, остался только Рон, стоящий с мечом, не крепко вложенным в руку, смотрящий на разбитые остатки амулета, разбросанные по плоской поверхности камня.

Медленно, Гарри подошёл к нему, не зная, что сказать и что сделать. Рон тяжело дышал: его глаза больше не были красными — к ним вернулся обычный синий цвет. И они были влажными. Гарри наклонился, притворившись, что этого не видит, и поднял уничтоженный хоркрукс. Рон разбил стекла в обоих окошках: глаз Риддла больше не было, а запятнанный шёлк внутри медальона слегка дымился. То, что жило внутри хоркрукса — исчезло, пытка Рона была последним, что оно сделало. Меч с лязгом выпал из руки Рона. Он упал на колени, обхватив голову руками, Рон дрожал, но, как Гарри понимал, не от холода. Гарри запихнул разбитый медальон себе в карман, присел рядом с Роном и осторожно положил руку ему на плечо. Как хороший знак он воспринял то, что Рон не оттолкнул его.

— После твоего ухода, — сказал Гарри тихо, радуясь тому, что лицо Рона от него скрыто, — она плакала неделю. Может быть и больше, она не хотела, чтобы я это видел. Было много вечеров, когда мы вообще не говорили друг с другом. Без тебя…

Он не смог закончить — Рон снова был с ним, и только теперь Гарри полностью понимал, сколького стоило им его отсутствие.

— Она мне как сестра, — продолжил он, — Я люблю её как сестру и я знаю, что она чувствует то же самое по отношению ко мне. Так было всегда. Я думал, ты знаешь.

Рон не ответил, но отвернулся от Гарри и с шумом вытер нос о рукав. Гарри снова поднялся на ноги и отошёл на несколько ярдов в сторону, к гигантскому рюкзаку, который Рон бросил на бегу к озеру, пытаясь успеть спасти Гарри. Он закинул его себе на спину и вернулся обратно к Рону. Тот поднялся на ноги при приближении Гарри, с глазами, ещё немного красноватыми, но в остальном спокойный.

— Мне жаль… — сказал он сдавленно. — Мне жаль, что я ушёл. Я знаю, что я был…

Он оглядел темноту вокруг, будто надеясь, что достаточно обидное слово сейчас само свалится на него.

— Ну, ты вроде расплатился за это сегодня, — произнес Гарри. — Добыл меч. Уничтожил хоркрукс. Спас мою жизнь.

— Это звучит так, что я круче, чем был на самом деле, — пробормотал Рон.

— Такие вещи вообще всегда звучат круче, чем на самом деле, — сказал Гарри. — Я уже годы пытаюсь тебе это объяснить.

Одновременно, они шагнули навстречу друг другу и обнялись, и Гарри обхватил всё ещё мокрую куртку Рона.

— А теперь, — произнёс Гарри, когда распались объятия, — Всё, что нам осталось сделать — это снова найти палатку.

Но это было не сложно. Хотя путешествие через тёмный лес с оленем показалось длинным, теперь, в компании с Роном, обратная дорога заняла удивительно мало времени. Гарри не мог дождаться возможности разбудить Гермиону, и он почувствовал оживление и возбуждение, входя в палатку с Роном позади.

По сравнению с лесом и прудом, в палатке было восхитительно тепло. Единственным источником света были синие огоньки, всё ещё мерцавшие в чашке на полу. Гермиона спала, свернувшись под одеялами, и не двигалась, пока Гарри не произнёс несколько раз её имя.

— Гермиона!