Гаргантюа и Пантагрюэль

Вслед за чревоугодниками шло множество слуг с горшками и корзинами в руках. Распевая безобразные гимны, они кормили Обжору колбасой, сосисками, похлебкой, копчеными языками, ветчиной, солониной. И все это шло вперемежку с вином. После того ему в глотку вкладывали паштеты, свиные, котлеты, жареных куропаток, зайцев, перепелов, рябчиков и всякую другую жареную дичь. Затем шли овощи, пирожные, варенья, торты, кремы. Затем опять вино, чтобы горло не пересохло.

^{Шествие великого обжоры}

Когда Пантагрюэль увидел это отвратительное жертвоприношение, он так рассердился, что решил тотчас же вернуться на корабль. Насилу Эпидемон, уговорил его остаться — посмотреть, чем окончится эта комедия.

Но процессия прошла перед своим властелином и скрылась из глаз. Тогда Пантагрюэль принялся изучать самого мессира Гастера. И вот что Пантагрюэль узнал о нем.

Чтобы прокормить себя, Гастер прежде всего «изобрел земледелие, т. е. искусство обрабатывать землю, чтобы она давала хлебное зерно. После он изобрел военное искусство, чтобы оборонять хлеб от неприятеля. Затем он придумал водяные, ветряные и ручные мельницы и тысячи других машин, чтобы молоть хлеб и обращать его в муку. Затем открыл дрожжи, чтобы тесто поднималось; соль, чтобы придать хлебу вкус; огонь, чтобы его печь; часы, чтобы рассчитывать время, пока хлеб печется.

Случалось, что в какой-нибудь стране хлеб не уродился. Гастер придумал способ перевозить хлеб из одной страны в другую. Он изобрел телеги и фуры. Там, где были моря и реки, он изобрел барки, галеры, корабли, чтобы перевозить хлеб по воде.

Бывало, что в иные  годы, при засухе, зерно высыхало в земле и не всходило. Или, напротив, стояла слишком дождливая погода и гноила зерно. Бывало и так, что хлебá побивал град. Как раз перед нашим прибытием Гастер изобрел способ вызывать дождь по своему желанию и задерживать, его в воздухе, когда он не нужен.

Произошла новая беда: грабители и разбойники воровали хлеб на полях. Тогда Гастер изобрел искусство строить города, крепости и замки, чтобы охранять хлеб. Чтобы сокрушать грабителей, он придумал, как брать чужие крепости приступом с помощью стенобитных машин и таранов. Затем, с течением времени, он изобрел пушки, бомбарды и мортиры, стреляющие железными, свинцовыми и медными снарядами. Многие из этих снарядов весят больше, чем любая наковальня. Выбрасываются они из пушек порохом, который страшнее грома и молнии, так как истребляет множество людей.

Но случилось так, что Гастер, пряча свое зерно по крепостям, сам был осажден неприятелем. Тогда он изобрел способ защищать свои крепости от канонады и задерживать в воздухе неприятельские ядра. Например, он устроил такой опыт. В большую бронзовую пушку он положил пороху, очищенного от серы, но с небольшой примесью мелкой камфоры. Вместе с порохом Гастер положил железное ядро тяжелого калибра и двадцать одну дробину, из которых одни были круглые, а другие в форме слезы. Затем, прямо перед дулом пушки, в шестидесяти шагах от нее, он поставил одного из своих молодых пажей, а посредине между пажом и пушкой повесил на веревке большой магнит. После этого он стрелял из пушки. Ядро и дробины, пущенные с такой силой, казалось, должны были убить пажа. Но в тот момент, когда они приближались к магниту, они вдруг теряли всю свою силу, начинали вертеться вокруг магнита, и ни одна из них до пажа не долетала.

Кроме этих изобретений, мессир Гастер придумал еще множество других, и с тех пор могущество его непоколебимо.

Глава 23. О том, как Пантагрюэль поднял ветер вблизи острова Ханефа

На следующий день мы достигли острова Ханефа, но подойти к нему не могли, так как ветер упал и наступил штиль. Покачиваясь из стороны в сторону, корабль еле двигался, хотя все паруса были подняты.

Все мы сидели на палубе, угрюмые и сердитые, и ни слова не говорили друг с другом. Пантагрюэль дремал, лежа в гамаке. Эпидемон возился с астролябией.[20] Брат Жан ушел на кухню — проведать, как там идут дела. Панург пускал мыльные пузыри. Панократ для смеха щекотал у себя подмышкой. Карпалим строил из ореховой скорлупы красивую маленькую мельницу с четырьмя крыльями. Ксеноман чинил старый фонарь соколиными ремнями.

В это время брат Жан, вернувшись из кухни, заметил, что Пантагрюэль проснулся.

— Чорт возьми, — сказал брат Жан, — как бы нам поднять ветер, чтобы сдвинуться с места?

— Нет, ты лучше скажи мне, что мне сделать, чтобы избавиться от скуки?

— А мне, — сказал Гимнаст, поднимаясь на логи, — посоветуйте какое-нибудь лекарство, чтобы не темнело в глазах.

— А мне, — прибавил, почесываясь, Панократ, — как избавиться от этого собачьего сна?

— Друзья мои, — сказал Пантагрюэль, — на все ваши вопросы существует только один ответ. А так как голодное брюхо к учению глухо, то мы не будем говорить словами, а будем действовать.

С этими словами Пантагрюэль потянул за веревку обеденного колокола, а брат Жан тотчас же кинулся обратно на кухню.