Гамп и компания

— Ясное дело, Гамп, — отвечает сержант Кранц. — Давно, кстати, хотел тебе сказать: я ценю данную мне возможность, понимаешь меня? Мне думалось, что после трицати лет службы я с почетом уволюсь из армии, а остался на бобах. Ты мне впервые в жизни дал нормальную работу. Вобщем, спасибо.

— Да ладно тебе, сержант, — отмахнулся я. — Дела ты ведешь отлично. Я и сам доволен, что ты рядом. Ведь мы с тобой во Вьетнаме воевали, когда еще и Бубба, и все наши были живы, и с тех пор, щитай, больше половины моей жизни идем паралейными курсами.

— Ну да, похоже на то. Ни в военное время, ни в мирное мне от тебя покоя нет, верно, Гамп?

— Хочеца верить, войны больше не будет, сержант, — говорю я ему.

На самом деле, впереди маячила еще одна война, только я в ту пору об этом не знал.

Короче, мы с малышом Форрестом собрались в дорогу. С первых дней нашей устричной опупеи мы с ним находились в состоянии какого-то напряженного перемирия. То есть вел он себя идеально и время от времени спасал меня от меня самого и от моей глупости. Офицально он у нас вице-президент и исполнительный директор фирмы «Гамп и компания», но, если чесно, Форрест-младший — всему голова: у меня бы мозгов не хватило ворочить такими делами.

По весенней прохладе добрались мы с малышом Форрестом до Уайтуош-Ривер. Взяли на прокат каноэ, загрузили в него консервы — свинину с фасолью, а также сосиски, сыр, копченую колбасу, хлеб для будьтебродов — и стартовали.

До чего же красивая эта река, Уайтуош-Ривер, а малыш Форрест к тому же обьеснял мне геологическую историю этих мест, отразившую кое-где в рельефе береговой линии. Сходным образом, как он говорил, история отражаеца в древних окаменелостях и протчих ископаемых — надо думать, таких, как я. Не подалеку, сообщил он, залягает извесная геологическая формация «Смаковер», откуда берут свое начало все невтяные месторождения юго-востока Соединенных Штатов.

Как стемнело, поставили мы на берегу палатку, насобирали разных древестных обломков, чтобы развести костерок, разогрели себе на ужин свинину с фасолью, и я собразил, что впервые в жизни поехал в отпуск. Малыш Форрест заметно ожевился, и у меня забрежжила надежда, что с течением времени мы как следует притремся характерами. Я им горжусь: вон какой вырос, всю отвецтвенность за произвоцтвенные дела устричной фирмы «Гамп и компания» взял на себя, и только одно меня тревожит: слишком уж быстро он взрослеет. Даже не знаю, было ли у него настоящее детство, где есть место и футболу, и всяким выходкам, как в моем случае. Задал ему этот вопрос, а он и говорит, дескать, не имеет значения.

Однажды вечером малыш Форрест изрядно меня удевил. Полез в рюкзак и вытащил старенькую губную гармошку — ту самую, что была со мной и во Вьетнаме, и после, когда я выступал с «Битыми яйцами». Каково же было мое изумление, когда он стал наигрывать мелодии прошлых лет, причем куда красивей и музыкальней, чем это получалось у меня. Как, спрашиваю, ты выучился играть, а он такой: «Это врожденное, не иначе».

Когда наш сплав по реке уже подходил к концу, заметил я на берегу какого-то человека из местных: машет нам руками, что-то кричит, не иначе как зовет причалить. Так мы и сделали. Пристали к берегу, этот чел подходит, принимает наш носовой швартов.

— Здорово, — говорит. — Вы, ребята, откуда будете?

Ну, мы расказали, что приехали из города Мобайла, штат Алабама, и просто сплавляемся вниз по реке, а он не отстает: мол, вы непременно должны взглянуть на прибрежный земельный участок. Это, говорит, самый завидный участок во всем штате Арканзас, и я вам его уступлю по сходной цене.

Обьеснил я ему, что мы покамест недвижимость не скупаем, у нас другой бизнес, а он впиваеца, как клещ, ну ладно, думаю, зачем обижать человека, от нас не убудет, если мы поглядим на его земельную собственность. Но когда мы ее увидели, меня, надо признать, достигло разочарование. Нет, участок приличный, никто не спорит, но вокруг уж очень убого: постройки какие-то обветшалые, убитые машины со спиленными крышами прямо в полисадниках стоят и в них кустики понатыканы, клумбы устроены в крашенных белилами автомобильных покрышках. А ведь я и сам год-другой назад мог бы в таком месте прозебать.

Короче, хозяин говорит, мол, зовите меня просто Билл, а на счет близлежающих строений не пережевайте, посколько через неделю-другую они пойдут под снос, а на их месте вырастут много миллионные особняки, и если мы сейчас в это дело впишемся, то станем первопрохотцами.

— Чтоб вы понимали, ребята, — говорит Билл. — Я здешний политик, а у политика доходы скудные, но я выгодно вложился в проект «Уайтуош-Ривер» и гарантирую, что он принесет всем участникам только удовлетворение и выгоду. Ясно вам?