Футарк. Третий атт

совершеннолетнему дееспособному человеку уехать хоть на край света? Долги,

разве что...

— Он занимал у меня не так давно, должно быть, как раз их раздавал, - вспомнил

я.

— Ну вот. На свободу с чистой совестью и пустыми карманами, - ухмыльнулся

суперинтендант. - Не переживайте, не пропадет ваш кузен! Нагуляется и вернется.

— Будем надеяться... - пробормотал я, подумав о том, что в Сириле может

взыграть кровь Кинов, и он пристрастится к путешествиям. Что скажет тетушка?!

Причем скажет мне, Сирил-то будет недосягаем! Впрочем, я всегда могу уехать

якобы на поиски блудного кузена и затеряться где-нибудь лет на пять-шесть... А как

же мои кактусы? Не возьму же я с собой оранжерею!

Я уже начал продумывать план побега (например, к дяде в Австралию), когда

служба закончилась.

— Вик!.. - тетушка Мейбл протолкалась ко мне сквозь толпу прихожан. - Вик,

немедленно скажи: это твоих рук дело?

— О чем вы? - опешил я.

— Это ты ссудил Сирила деньгами, чтобы отправить его подальше от моей юбки,

как ты изволил выразиться?

Такой вариант мне в голову не приходил, а жаль!

— Если ты, то скажи, сколько он тебе должен, - сурово продолжила она.

— Какие могут быть счеты между родными людьми? - вздохнул я. - И в любом

случае, тетя, я тут совершенно ни при чем. Сирил занимал у меня немного, но этой

суммы не хватило бы на путешествие в Америку.

— Может, он вовсе и не туда подался, - рассудительно добавил полковник. - А

назанимал по друзьям-приятелям да кутит в Лондоне.

Такую вероятность тоже нельзя было отрицать, но что мы могли поделать? Не

искать же, в самом деле, Сирила с полицией!

— Тетя, я очень прошу извинить меня за ту резкость, - спохватился я.

— Ах, Вик, я и сама повела себя не лучшим образом, - тетушка заключила меня в

родственные объятия, и мы трогательно расцеловались на потеху публике. - Правду

слышать не всегда легко и приятно...

— Это уж точно, - пробормотала проходившая мимо миссис Ходжкин так, чтобы все

слышали, - зато вранье в уши так и льется. Наговорит небылиц, а люди и слушают!

Как же, приличный джентльмен говорит, образованный, а что с нечистой силой

знается — кому какое дело, так выходит?

Я решил проигнорировать злоязыкую сплетницу — ну не ругаться же с ней в

церкви, в самом деле! - но кое у кого были иные планы...

Внезапно двери церкви распахнулись, внутрь ворвался ледяной ветер, затушив

свечи. Тьма воцарилась кругом, послышались испуганные возгласы... И тут свечи

снова вспыхнули - зловещим мертвенным светом, в котором прихожане походили на

утопленников не первой свежести. На пороге же воздвиглись громадные призрачные

фигуры, в которых лично я узнал Харальда Кина и Дональда Вишенку с дружинами,

а остальные, судя по многоголосому воплю... не узнали.

— Бесы, бесы! - верещал кто-то, крестясь с такой скоростью, что на меня повеяло

свежим ветерком.

— Демоны! Спасайся! - вторил ему другой.

— Спокойствие, только спокойствие! - взывал наш священник. - Это... это

розыгрыш... просто глупый розыгрыш... Никакие призраки не могут войти на святую

землю!

— Да ну, - ответил Дональд и притопнул. - Чего это мы не можем? Очень даже

можем. Мы крещеные. Были.

— Раз пять, - добавил Харальд и огляделся. - Н-да, бедновато живут потомки. Даже

взять нечего! А помнишь монастырь?..

— Это где мы третий раз крестились? Да, подарки были знатные, а добыча — и

того лучше!

Священник тихо упал в обморок.

— Всё, что ни делается — в руке Господней, - поучительно сказал ему Харальд.

То из одного угла, то из другого раздавались истерические взвизги и шелест — это

дамы падали в обморок. Тетушка, однако, крепче взялась за зонтик (зимний, очень

прочный, со стальными спицами). Мисс Ламберт, я видел, в полном восторге

строчила что-то карандашом в блокноте (и, кажется, даже зарисовывала), то и дело

отодвигая в сторонку Пинкерсона — он все порывался заслонить девушку своей

тощей спиной.

— Это он! - заверещала вдруг миссис Ходжкин, тыча в меня пальцем. - Он вызвал

демонов, от которых и церковь не защита! Что ж творится, люди добрые-е-е...

— Цыц, - тихо, но внятно сказал ей Харальд, подойдя поближе. Прихожане

испуганно жались к скамьям и стенам, но деваться было некуда: в дверях толпились

призраки. - Пока тут творится только одно: кто-то своим поганым языком бесчестит

нашего потомка!

— Нашего? - удивился Дональд, почесав в затылке. - Я думал, мой — только вон

тот.

Он ткнул пальцем в лорда Блумберри. Тот, к его чести, панике не поддался, а на

призраков смотрел с большим интересом, не забывая обмахивать бесчувственную

супругу молитвенником. Вот дети — те таращились на духи предков с восторгом!

— Слушай, столько лет прошло, можно не считаться, - отмахнулся условно мой

предок. - Не о том речь.

— Да, верно... Значит, Ходжкин... - сурово произнес Дональд. - Ходжкин... А в

девичестве Оук? Эй, где там дед Оук?