Футарк. Третий атт

И правда, чем еще заняться? Сперва я думал напроситься на прием к губернатору,

но отринул эту идею. Что я могу ему сообщить? Намекнуть, что знаю о дельце

Варгаса и Смитессона, перешедшем в руки Санчеса? А доказательства? Смитессон

далеко, Варгас будет отпираться — ему здесь еще жить и растить детей, так что

против властей он не пойдет, не тот характер. Другое дело, если бы ему вовсе

нечего было терять, но и то сомневаюсь, чтобы он открыто сознался в содеянном.

Одно дело слухи, другое — прилюдное признание, после такого уже не отмоешься...

Словом, у губернатора мне пока делать нечего. Объясню ситуацию консулу, пускай

сам разбирается с Санчесом, задействует рычаги власти и все в этом роде, ему

лучше знать, как это делается. Причину народных волнений я установил, этого, по-

моему, вполне достаточно.

Пока же я дожидаюсь обоза (ведь интересно взглянуть на этого таинственного

Стрелка хотя бы издали), можно наведаться на развалины асьенды Смитессона.

Вдруг какой-нибудь из его питомцев выжил?

— Доброй ночи, сеньор, - прервал мои рассуждения Атль, коснулся полей шляпы и

повернул направо.

— Доброй ночи, - отозвался я и отправился в гостиницу.

7.

Инженер оказался прав. Диего, принесший мне поутру выстиранные и отутюженные

рубашки и горячую воду для бритья, сообщил, что слуги шушукаются: приезжий

гринго (то есть я) не просто гринго, а великий белый шаман. На мой вопрос, с чего

они это взяли, Диего ответил, что еще с раннего утра доктор Алонсо самолично

объехал пациентов в городе и разослал мальчишек по окрестностям, чтобы

предупредить людей — нынешняя напасть вовсе не малярия, зараза похуже, и

бороться с ней надо иначе, к тому же нужны меры предосторожности. Ну и, как

честный человек, сказал кому-то, что надоумил его приезжий гринго, сеньор

Гонсалес с семейством и инженер Атль тому свидетели. Слухи разнеслись

мгновенно, чего и следовало ожидать.

Сам Атль тоже не молчал, потому что, не успел я позавтракать, как Диего принес

свежую сплетню: вокруг поговаривают, что все несчастья от водохранилища,

поэтому надо его изничтожить. Только не сходу, потому что так до беды недалеко,

надо понемногу спускать воду, а потом уж разбирать плотину. Да разве же

губернатор даст разрешение?

В общем, Кампочита бурлила. Я бы сравнил это бурление не с перегретым

паровым котлом, который вот-вот не выдержит давления пара и взорвется, а с

кастрюлей, в которой кипит вкусное варево. Пока это еще только кипяток да

ингредиенты, но когда они сварятся, получится хороший суп. В смысле, подходящее

решение. Во всяком случае, я искренне на это надеялся.

Покончив с завтраком, я решил, что хватит мучиться по такой жаре в костюме, и

послал Диего за одеждой. Через четверть часа он вернулся вместе с портным. За

портным двое подмастерьев волокли груды разноцветных рубашек, расшитых

жилеток, роскошных штанов для верховой езды... Хорошо еще, сапоги у меня были

свои. Впрочем, я все равно не удержался и купил новые, когда следом за портным

заявился сапожник.

Выглядел я в местном наряде крайне колоритно, особенно когда залихватски

повязал на шею алый платок и надел сомбреро. Поглядев на себя в зеркало, я

решительно вставил карий глаз вместо голубого. Если меня тут сочли шаманом,

пусть убедятся воочию, что были правы!

Кажется, своим появлением я произвел фурор. Какая-то пожилая служанка

выронила корзину с покупками (спасибо, не с яйцами), точильщик чуть не чиркнул по

точильному кругу пальцем вместо ножа, словом, много кто провожал меня взглядом.

В особенности мне льстило внимание юных сеньорит и молодых сеньор. Хотя и

служаночки попадались очень даже хорошенькие...

Тут я подумал, что мне не хватает усов, чтобы молодцевато их подкручивать, кося

на южных красавиц карим глазом, ухмыльнулся и поехал дальше. Диего, которому от

моих щедрот тоже перепал новый костюм, следовал за мной. Ему тоже доставались

заинтересованные девичьи взгляды, и то сказать: слуга при таком важном сеньоре

— это не какой-то голодранец!

Уже на выезде из городка я повстречался с сеньором Гонсалесом в сопровождении

небольшого отряда. Был он в форме, должно быть, направлялся в участок или в

ратушу. Мы вежливо раскланялись, и он, проморгавшись при виде моих глаз,

спросил:

— Решили прогуляться, сеньор?

— Да, пока еще не слишком жарко, - ответил я. - Не помню, упоминал ли я, но у

меня точно такое же хобби, как у недоброй памяти Смитессона — я, видите ли,

коллекционирую кактусы.

Гонсалес посмотрел на меня с явным недоверием и ткнул пальцем через плечо:

— Вон, полная пустыня этих колючек.

— Это опунции и цереусы, ничего интересного, - посетовал я. - Но, будем