Фридрих Ницше

Ницше недолго оставался в Базеле; у него было назначено свидание в Цюрихе с сестрой, которую он не видал после осенней ссоры. Она хотела сообщить ему о том, что несколько месяцев тому назад тайно повенчалась с Фёрстером.

Она созналась ему, что она уже не Лизбет Ницше, а Фёрстер и что она готовится к поездке в Парагвай вместе с мужем, руководившим колонией. Ницше не противоречит ей, не обвиняет ее за совершившийся уже факт и старается быть ласковым в последний раз с сестрой, которую он потерял. «Я нашла брата в хорошем состоянии, — писала она, — он был весел и очарователен, и мы прожили с ним восемь дней, весело болтая и над всем смеясь».

Она рассказывает об этих днях, которые она находит или старается находить счастливыми. Однажды Ницше заметил в витрине книжного магазина сочинения очень популярного, но посредственного поэта Фрей-лиграта; на обложке книги стояли слова: тридцать восьмое издание. «Вот настоящий немецкий поэт! — воскликнул он с комической важностью. — Немцы покупают его стихи». И, будучи сам в этот день хорошим немцем, он покупает том стихотворений, читает их и находит в них неистощимый источник веселья. Он декламирует торжественные полустишия:

Wüstenkönig ist der Löwe;
Will er sein Gebiet durchstreifen.

(Лев — царь пустыни; он хочет обойти свои владения).

Ницше забавляется тем, что по всякому поводу импровизирует стихи в духе Фрейлиграта, и цюрихский отель дрожит от его детского смеха.

— Скажите же мне, наконец, — спросил брата и сестру один старый генерал, — над чем вы смеетесь? Завидно слушать ваш смех и хочется смеяться вместе с вами.

Конечно, у Ф. Ницше были особенные причины для смеха; вряд ли он мог без горечи думать о тридцати восьми изданиях Фрейлиграта. Во время своего пребывания в Цюрихе он ходил в библиотеку и просматривал коллекции журналов и обозрений, разыскивая в них свое имя. Чего он ни отдал бы за то, чтобы увидеть о своей книге суждение понимающего человека; увидеть, что его мысль заставила размышлять чью-то другую мысль! Но желание его было тщетно; никто не говорил о его работе.

«Чудное, достойное Ниццы небо в продолжение нескольких дней, — пишет он 30 октября Петеру Гасту. — Со мной живет сестра: очень приятно делать друг другу приятное, после того как очень долго делали друг другу только зло… Голова моя полна самыми экстравагантными поэмами, какие только когда-нибудь посещали мозг лирика. Я получил письмо от Штейна. Этот год принес мне много хорошего; лучший его дар — это Штейн, новый, искренний друг. Словом, будем надеяться, или, чтобы лучше выразить наши мысли, повторим за старым Келлером:

Trinkt, о Augen, was die Wimper hält,
Von dem goldnen Ueberfluss der Welt!»

(Пейте, глаза мои, то, что ваши ресницы захватывают из золотого потока мира!).

Брат и сестра уехали из Цюриха; она поехала в Наумбург, а он в Ниццу; по дороге Ницше остановился в Ментоне. «Это прекрасное место, — писал он, едва туда приехав. — Я уже нашел восемь мест для прогулок. Я не хочу, чтобы кто-нибудь приезжал ко мне; мне необходимо это полное спокойствие».

Вспоминает ли Ницше о том проекте, который он составил в начале лета: «шесть лет молчания и размышления»? нет, для продолжительного и молчаливого размышления необходима сила воли, которой у Ницше не было. Взволнованный приобретением нового друга и потерей сестры, он не в силах удержать своего лирического нетерпения; уступая своему инстинкту, он импровизирует песни, короткие стансы и эпиграммы. Почти все поэмы, которые встречаются в его последних произведениях, — легкие стихотворения, остроумные двустишия, входящие в состав «Gaya Scienza», грандиозные «Дионисийские песни», — все это было окончено или задумано в продолжение нескольких недель. С этого времени он стал думать о своем все еще не оконченном произведении «Так говорил Заратустра». «Неизбежно надо написать четвертую, пятую, шестую часть, — пишет он. — Во всяком случае, я должен довести Заратустру до прекрасной смерти; он не дает мне ни минуты покоя». Проходит октябрь, и Ницше уезжает из Ментоны в Ниццу; его слишком удручал вид многочисленных больных, приезжавших на этот сезон в Ментону.

* * *