Fidem

Гримберт с неудовольствием обнаружил, что орудия «Серого Судьи» дернулись. Поймав безотчетный импульс хозяина, доспех попытался развести руками, несмотря на то что с анатомической точки зрения его суставы и сочленения не были для этого сконструированы.

– Не спрашивайте меня о том, как он устроен, я ничего не смогу вам сказать. Я не нейролог и не биолог, кроме того, лангобарды умеют хранить свои секреты, а «Керржес», без сомнения, один из самых драгоценных их сокровищ. Накачивая «Керржесом» людей, своих или врагов, они превращают их в бомбы в человеческом обличье.

– Но как? – требовательно спросил Шварцрабэ, соскакивая с бочки. – Как он проникает внутрь? Как находит свою жертву?

Гримберт покачал головой – и вслед за ним «Серый Судья» покачал бронированной башней.

– Никто не знает. Некоторые говорят, «Керржес» проникает в свою жертву через воздух, которым та дышит. Какие-то крохотные наноагенты или что-то в этом роде… Другие говорят, заражение происходит через кровь. Мол, «Керржес» имеет признаки вируса и, попадая с кровотоком внутрь тела, начинает там свою работу…

Шварцрабэ зло пнул бочку ногой.

– Превосходно, – пробормотал он, не сдерживая досады. – Значит, лангобардский боевой нейровирус проник в Грауштейн, точно хорек в курятник, а мы не знаем ни как обезопасить себя от него, ни как его выявить. Прямо-таки замечательно!

В этот раз его самого перебил Томаш.

– Стойте-ка, – хрипло провозгласил он, подняв беспалую ладонь. – Будет вам убиваться. Я вот чего понять не могу. Если эта штука… Этот «Керржес»… Словом, если он в самом деле вроде как заявился сюда, как это у него вышло, хотел бы я знать? Между Грауштейном и Лангобардией – тысячи миль! Иль он порхает на ветру, точно твои перелетные птицы?

Метко, подумал Гримберт, одобрительно кивнув внутри кокпита. Может, Красавчика Томаша многие и считают безмозглым рубакой, но голова у него, пожалуй, еще варит, и варит недурно.

– Не знаю, – произнес он, позаботившись о том, чтобы «Серый Судья» понизил громкость его голоса на несколько децибел. – Но знаю кое-что другое. Три года назад орден Святого Лазаря участвовал в штурме Арбории, это приграничный лангобардский город. Похлебка по-арборийски. Слышали?

Томаш поморщился:

– Мельком. Какая-то приграничная господская грызня на востоке.

– Братья-лазариты принимали участие в штурме. И, надо думать, положили немало тамошних людей. Возможно, лангобарды решили, что пришло время раздать долги.

Воцарилось молчание – тягучая тишина, похожая на ту густую жижу, что образовывается в бочке из-под вина, если туда попала зараза. Гримберту даже показалось на миг, что он ощущает едкий запах гниющего винограда.

Первым заговорил Шварцрабэ.

– Что ж… – пробормотал он, обводя всех взглядом. – Новости сира Гризео не сняли гнета с моей души, однако немного прояснили ситуацию. А я из тех, кто согласен биться даже с превосходящими силами врага, лишь бы радар работал без помех. Значит, диверсия лангобардов? Не стану отрицать, обстряпано умело, даже по-иезуитски расчетливо. Праздник снисхождения Духа Господнего на Грауштейн неизбежно вызвал бы приток паломников и страждущих. Для тайного агента спрятать свою личину под рваниной нищего не представляет большой сложности, да и пронести склянку с «Керржесом» тоже…

– Не обязательно склянку, – перебил его Гримберт. – Я уже сказал, мы ни черта толком не знаем об этом ядовитом зелье, не знаем и того, как оно внедряется в мозг, прежде чем начать свою работу. «Керржес» может быть порошком или инъекционным раствором, микроскопическим возбудителем или газом… Может, это вовсе нечто вроде направленного излучателя!

Шварцрабэ отмахнулся от этих слов, как от докучливой мухи.

– Сейчас это неважно, старина. А важно то, что стараниями нашего лангобардского приятеля и приора Герарда мы все оказались в очень скверном положении. Мы заперты вместе с «Керржесом». И не имеем ни малейшего представления, когда он выйдет на охоту в следующий раз. И станет ли кто-то из нас, раубриттеров, его добычей.

Гримберт знал, о чем задумался сир Хуго. Он ощущал болезненный звон этой мысли на единой общей радиоволне, несмотря на то что радиостанция «Судьи» была выключена. Сейчас все они думали об одном и том же.

– Мы не знаем, где дремлет «Керржес» и чья воля им управляет, – медленно и отчетливо произнес Гримберт. – Но, по крайней мере, знаем, как уберечь собственные жизни. Как бы опасен он ни был и каким бы способом ни передавался, есть лишь одно место в мире, куда ему нипочем не добраться.

Ягеллон задумчиво кивнул:

– Внутри наших доспехов. Я тоже подумал об этом. Трехдюймовая броня, системы очистки воздуха, полная герметичность, радиационные экраны, внутренние резервуары с водой… Какова бы ни была опасность, мы можем переждать ее внутри. Только там мы будем в безопасности.

Шварцрабэ досадливо дернул за свой берет, да так, что чуть не стащил его наземь:

– Только не говорите мне, будто каждый из вас намеревается сделаться подобием Грауштейна в миниатюре! Самовольно заточить себя в куске стали, точно в келье, по примеру нашего сира Гризео!