Фельдмаршал

На следующий день герцог Карл послал в замок Сигизмунду ультиматум: что если тот в двадцать четыре часа не исполнит все требования Упсальского собора, то он сам лично уедет из Упсалы, бросив все дела с коронацией на произвол. Такой же протест получил Сигизмунд от шведских чинов и от сенаторов риксдага. Он попытался было уговорить их, что он подтвердит решение собора, оговаривая при этом, что это ненадолго, чтобы он мог предоставить католикам хоть какую-нибудь свободу вероисповедания. Но и в этом ему было отказано.

И вот девятнадцатого февраля 1594 года, утром, в день коронации, он вынужденно подписал документ с условиями собора. Со своей стороны сенаторы дали ему присягу соблюдать его королевские права.

Через неделю он уехал из Упсалы в Стокгольм. Но уже по дороге он забыл большую часть своих обещаний. В Стокгольме, в замке, отойдя от изнуряющего противостояния с сенаторами и чинами, с тем же герцогом Карлом, «дядюшкой», как язвительно выражался он в узком кругу своих близких, он стал собирать на тайные совещания польских придворных, нунция, иезуитов… Теперь у него не осталось сомнений… Он должен отомстить за оскорбление своей чести короля…

Нунций одобрил его замыслы, но посоветовал не раскрываться, сначала подготовиться для этого.

Первым делом Сигизмунд послал тайно Иоганна Вейера через Данию в Польшу за войском, с распоряжением, чтобы, как только на море сойдёт лёд, установится погода, его войска прибыли из Данцига в Швецию.

На этих совещаниях он не сказал вслух, но дал понять тому же нунцию, что не станет особенно обращать внимание на то, что иезуиты, паписты будут устраивать беспорядки в храмах во время служб евангелистов… И его услышали, приняли как призыв к действию… По рекомендации же нунция он назначил католических епископов в две епархии.

– Ваше величество, советую назначить графа Браге, вашего дальнего родственника и преданного слугу святого престола, наместником в Стокгольме!..

Сигизмунд задумался. Под начало наместника в Стокгольме поступал флот, арсенал, королевские регалии… А это большая сила! И им должен быть надёжный человек… В обязательстве, которое он подписал в Упсале государственным чинам, риксдагу, это назначение поступало под юрисдикцию риксдага. Но сейчас ему было не до таких тонкостей, он проигнорировал это.

И он согласился с нунцием.

В начале марта, когда он просматривал как-то вечером корреспонденцию, уже разобранную им по степени важности, его секретарь положил на стол ещё один документ.

– Из риксдага, ваше величество! – лаконично доложил тот.

Сигизмунд, отодвинув в сторону другие бумаги, взял этот документ, из десятка листков. На всех листках, как положено, стояли печати канцелярии риксдага… Одобрительно, вскользь, отметив этот образцовый порядок канцеляристов, прочитав заголовок документа и поняв о чём в нём речь, он углубился в чтение его.

Из риксдага напоминали ему о делах, требующих решение без затяжки. Первым шло дело о мире с Россией… Или о перемирии! – допускали сенаторы.

– Вынесите это дело на обсуждение советников, – приказал он секретарю. – На следующую неделю, – подумав, уточнил он срок.

Он не любил спешки, не любил заниматься мелкими делами… Из-за этого его ближние, втихую, прозвали его между собой «король завтра»… Он знал это, воспринимал равнодушно…

Дело о выдаче жалованья армии и уплате других долгов он пропустил, не остановился: всё равно денег в королевской казне Швеции не было. Откуда взять их – тоже было неясно.

– О раздаче должностей и ленов, – посмотрел он на секретаря, Олофа, который был у него секретарём и там, в Польше. – Это рассмотрим на ближайшем совещании с чинами.

Видя, что король собрался завершить на этом знакомство с документами риксдага, секретарь напомнил ему о четвёртом документе.

Сигизмунд, зная этот документ, с сарказмом заметил:

– О форме правления государством, во время моего отсутствия, я уже сообщал герцогу Карлу и риксдагу своё мнение и не собираюсь его менять! Оно не устраивает герцога?!.. Не будем спешить, подождём, когда он созреет!..

Проект документа об управлении государством во время отсутствия короля, разработанный и написанный в канцелярии Сигизмунда, не давал герцогу никакого приоритета перед другими сенаторами. Герцог упоминался в нём как один из сенаторов, кроме одного отличия: он имел постоянное председательское место в риксдаге… И это бесило герцога Карла, он добивался признания себя, как государственного правителя… И между ними, дядей и племянником, нарастала ненависть, прикрытая цивилизованной оболочкой.

И вот он, Сигизмунд, снова получил от герцога Карла письмо: тот настаивал, чтобы он, король, созвал чинов для решения вопроса о государственном правителе, прежде чем уедет в Польшу.

В это же время нунций Франциск Спина представил Сигизмунду посланника папы:

– Ваше высочество, посланник от папы!.. Уполномочен разрешить ваше высочество от присяги шведским чинам!

Сигизмунд был удивлён и в то же время обрадован такой быстрой реакции в Риме на ситуацию у него в Швеции…