Читаем Фауст полностью

Вы сами видели:Украшен был Аякса щит узлом из змей.У семерых героев Фивских на щитахУ каждого значительно являлисяИзображенья месяца и звезд ночных,Богинь, героев, лестниц, факелов, мечей,Того, что разрушеньем городам грозит.Так и до наших воинов от предков ихДошли изображенья разноцветные.Там много львов, орлов, и клювов, и когтей,Рогов и крыл, хвостов павлиньих, роз; затемПолосок красных, синих, белых, золотых.[278]Развешано рядами это в залах все,А сами залы безграничны, точно мир;Там можно танцевать вам!

Хор

А танцоры есть?

Форкиада

Отличные! Золотовласая толпаДушистых юношей! Таким был лишь Парис,Когда к царице он вошел.

Елена

Ты роль своюЗабыла; слово мне последнее скажи!

Форкиада

Последнее ты скажешь, если скажешь: да!Сейчас в том замке будешь ты.

Хор

О, изрекиСловечко это, и спаси себя и нас!

Елена

Как? Неужели бояться мне, что МенелайРешится надо мной такое сделать зло?

Форкиада

Забыла, как он Деифоба твоего,Погибшего Париса брата, истязалНеслыханно за то, что он тебя, вдову,Взял силою; и нос, и уши он ему,И все отрезал, так что было страх взглянуть!

Елена

Так поступил он с ним; но то из-за меня.

Форкиада

Из-за него ж поступит так же он с тобой!Неразделима красота; кто ей владел,Скорой готов сгубить ее, раздел кляня.

(Звук труб в отдалении, хор содрогается.)

Как рев трубы терзает слух и внутренность,И ревность также запускает когти в грудьМужчины. Он забыть не может, чем владел,Что потерял, чем боле не владеет он.

Хор

Слышишь ли рогов раскаты, видишь ли оружья блеск?

Форкиада

Мой привет царю владык; я охотно дам отчет.

Хор

Мы же?

Форкиада

Это вам известно, смерть увидите ее.А в доме там ждет и ваша; не поможешь вам ничем.

(Пауза.)

Елена

Обдумала я первый шаг решительный.Ты злобный демон мой, я это чувствую,И я боюсь, что превратишь добро ты в зло.Но за тобой сперва пойду я в замок тот;Другое же я знаю; что в груди своейТаинственно хотела бы царица скрыть,Пусть недоступно всем. Веди, старуха, нас!

Хор

О, как рады идти мы,Быстрой стопой;Смерти бежать,Вновь чтобы видетьКрепости гордойНедоступные стены.Пусть охраняет она,Как Илион хранил!Низкою хитростьюТолько и взят был он!

(Туманы стелятся, закрывают отдаление и авансцену по востребованию.)

Перейти на страницу:

Все книги серии Подарочные издания. Иллюстрированная классика

Настоящие сказки братьев Гримм. Полное собрание
Настоящие сказки братьев Гримм. Полное собрание

Меня мачеха убила,Мой отец меня же съел.Моя милая сестричкаМои косточки собрала,Во платочек их связалаИ под деревцем сложила.Чивик, чивик! Что я за славная птичка!(Сказка о заколдованном дереве. Якоб и Вильгельм Гримм)Впервые в России: полное собрание сказок, собранных братьями Гримм в неадаптированном варианте для взрослых!Многие известные сказки в оригинале заканчиваются вовсе не счастливо. Дело в том, что в братья Гримм писали свои произведения для взрослых, поэтому сюжеты неадаптированных версий «Золушки», «Белоснежки» и многих других добрых детских сказок легко могли бы лечь в основу сценария современного фильма ужасов.Сестры Золушки обрезают себе часть ступни, чтобы влезть в хрустальную туфельку, принц из сказки про Рапунцель выкалывает себе ветками глаза, а «добрые» родители Гензеля и Гретель отрубают своим детям руки и ноги. Таких сказок вам еще не доводилось читать… В этом издании впервые публикуются все, включая самые мрачные и пугающие истории оригинального сборника братьев Гримм.Издание дополнено гравюрами и иллюстрациями XIX века.

Якоб и Вильгельм Гримм

Зарубежная классическая проза
Рождественские сказки Гофмана. Щелкунчик и другие волшебные истории
Рождественские сказки Гофмана. Щелкунчик и другие волшебные истории

Творчество Гофмана состоит из нерушимой связи фантастического и реального миров, причудливые персонажи соединяют действительность с мистикой, повседневную жизнь с призрачными видениями. Герои писателя пытаются вырваться из оков окружающего их мироздания и создать свой исключительный чувствительный мираж. Сочинения Гофмана пронизаны ощущением двойственности бытия первых десятилетий XIX века, мучительного разлада в душе человека между идеалом и действительностью, искусством и земной жизнью. Достоинство истинного творца, каким и был Гофман, не может смириться с непрестанной борьбой за кусок хлеба, без которого невозможно человеческое существование.

Михаил Иванович Вострышев , Эрнст Теодор Амадей Гофман

Сказки народов мира / Прочее / Зарубежная классика
Молот ведьм. Руководство святой инквизиции
Молот ведьм. Руководство святой инквизиции

«Молот ведьм» уже более 500 лет очаровывает читателей своей истовой тайной и пугает буйством мрачной фантазии. Трактат средневековых немецких инквизиторов Якоба Шпренгера и Генриха Крамера, известного также как Генрикус Инститор, – до сих пор является единственным и исчерпывающим руководством по "охоте на ведьм".За несколько сотен лет многое изменилось. Мир стал другим, но люди остались прежними. Зло все также скрывается внутри некоторых из нас. Творение Шпренгера и Крамера – главная книга инквизиторов. В неустанной борьбе за души несчастных женщин, поддавшихся искушению дьявола, они постоянно обращались к этому трактату, находя там ответы на самые насущные вопросы – как распознать ведьму, как правильно вести допрос, какой вид пытки применить…

Генрих Инститорис , Яков Шпренгер

Религиоведение

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Философия / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
Тяжелые сны
Тяжелые сны

«Г-н Сологуб принадлежит, конечно, к тяжелым писателям: его психология, его манера письма, занимающие его идеи – всё как низко ползущие, сырые, свинцовые облака. Ничей взгляд они не порадуют, ничьей души не облегчат», – писал Василий Розанов о творчестве Федора Сологуба. Пожалуй, это самое прямое и честное определение манеры Сологуба. Его роман «Тяжелые сны» начат в 1883 году, окончен в 1894 году, считается первым русским декадентским романом. Клеймо присвоили все передовые литературные журналы сразу после издания: «Русская мысль» – «декадентский бред, перемешанный с грубым, преувеличенным натурализмом»; «Русский вестник» – «курьезное литературное происшествие, беспочвенная выдумка» и т. д. Но это совершенно не одностильное произведение, здесь есть декадентство, символизм, модернизм и неомифологизм Сологуба. За многослойностью скрывается вполне реалистичная история учителя Логина.

Фёдор Сологуб

Классическая проза ХIX века