Фауст

Кто пред хозяйкою бранит служанок, тот
Ее домашних прав уже касается;
Одной лишь подобает ей достойное
Хвалить, а все не должное наказывать.
А я довольна службой их во дни, когда
Великий, славный Илион в осаде был
И пал, и лег; не меньше и во дни, когда
Пришлось терпеть нам бедственное странствие,
Причем обычно каждый ближе сам себе.
И здесь того ж от их веселой жду толпы;
Вопрос не в том, кто раб, а в том, как служит он.
Так ты молчи и скалиться на них оставь.
Коль царский дом до сей поры ты сберегла,
Хозяйку заменив, так честь тебе за то;
Но вот она сама, а ты уж отстранись,
Чтоб кары вместо награжденья не навлечь!

Форкиада

Грозить домашним, это право важное
Принадлежит супруге властелина лишь
За долгий труд хозяйства по заслуге ей.
Как признанная, ныне место ты
Царицы и супруги заступила вновь.
Прими ж ослабшие бразды и правь сама,
Прими добро и нас самих ты вместе с ним!
А пуще защити меня, старейшую,
От этих, что пред лебедем красы твоей
Лишь сброд гусей ощипанных, гогочущих!

Предводительница хора

Как безобразье гнусно рядом с красотой!

Форкиада

Как глупость тут же рядом с мудростью — глупа!

(Отсюда отвечают хористки, поодиночке выступая из хора.)

1-я Хористка

Скажи про Ночь — свою ты мать, да про Эреб[266]!

Форкиада

Скажи про Сциллу[267], про сестрицу нам свою!

2-я Хористка

Чудовищ много в родословной есть твоей.

Форкиада

Ты в Орк[268] ступай! Отыскивай ты там своих!

3-я Хористка

Те, что живут там, слишком юны для тебя.

Форкиада

Ступай Тирезия[269] ты старца соблазнять!

4-я Хористка

Ведь нянька Ориона правнучка тебе[270].

Форкиада

Вскормили гарпии тебя нечистотой[271].

5-я Хористка

Чем кормишь ты свою такую худобу?

Форкиада

Не кровью, до которой больно ты жадна.

6-я Хористка

Ты алчешь трупов, и сама ты — гнусный труп.

Форкиада

Вампира зубы блещут у тебя во рту.

Предводительница хора

Я твой заткну, когда я расскажу, кто ты.

Форкиада

Так назовись сперва, загадка пропадет.

Елена

Не с гневом, с грустью становлюсь меж вами я,
Чтоб воспретить такой разлад неистовый;
Вредней ничто не может быть властителю
Раздоров тайных меж слугами верными.
Его приказов эхо не летит уже
К нему, как дело вмиг свершенное назад.
Нет; самовольства шумом окруженный сам,
Потерянный напрасно лишь бранится он.
Еще не все; в безнравственный вступая гнев,
Страшилищ мрачных вы накликали сюда,
Они меня объемлют так, что чувствую
Я близость Орка даже средь родных полей!
Воспоминанья иль безумство правят мной?
Была ль такой? Такая ль я? И буду ли
Мечтой и страхом всех градогубителей[272]?
Трепещут девушки, но ты, старейшая,
Стоишь спокойна; дай разумный мне совет!

Форкиада