Фадеев

Школа эта находится в Шарлыкском районе Чкаловской области, очень отдаленном от железной дороги, — они всегда испытывают огромный недостаток в пособиях.

Буду Вам очень благодарен… апрель 1947 г.».

* * *

«Не откажите известить меня о принятых Вами мерах… Январь 1948 г.».

* * *

«Ректору пединститута.

Уважаемый товарищ Иваницкий!

Нельзя ли сделать исключение для студентки первого курса химико-биологического факультета А. Г. Ягодинцевой и разрешить ей проживать в Вашем общежитии… Просьба моя вызвана тем, что трудно подыскать в Чкалове комнату или угол, особенно поблизости к институту. И в то же время ее отец, проживающий в г. Сорочинске, страдает затяжной болезнью и не может помочь ей организационно и материально…

Март 1948 г.».

* * *

«Облздравотделу.

Прошу Вас вызвать в г. Чкалов Нехорошева П. Е. для обследования состояния его глаз опытными специалистами. Средства, необходимые для поездки и для сопровождения Нехорошева, мною высланы на его имя…

Если это лечение нельзя провести за государственный счет, я окажу Нехорошеву денежную помощь… Апрель 1948 г.».

* * *

«К. П. Алехину.

Ознакомившись с материалами дела, не считаю возможным поддержать Вашу просьбу, поскольку считаю решения судебных инстанций правильными.

Возвращаю Ваши документы. Сентябрь 1948 г.».

* * *

«…Пересылаю Вам письмо одного бойца по поводу тяжелого положения его семьи, проживающей в селе Землянке. Очень прошу Вас выяснить, в чем семья нуждается, и оказать ей помощь через районные организации или через колхоз…»

«…Я думаю, что райисполком обладает достаточной властью, чтобы обеспечить себя квартирами не за счет медицинских работников…»

Видно, что чужие боли и радости воспринимались как личные. А число этих болей и радостей измерялось в тысячах лиц. Он чувствовал и нес людское множество в себе.

Назовем это развитой общественной совестью, которая и побудила его со всей страстью и одержимостью стать одним из активных борцов за мир.

Перелистаем несколько страничек записной книжки Фадеева конца 1950-го — начала 1951 годов, озаглавленной «Женева — Берлин — Москва». В ней множество фамилий, упоминания о встречах, беседах, о делах, которые предстоит сделать. Этих дел было, как говорится, по горло! Названо несколько фамилий и тут же пометка: «Это кто просится в СССР». Приведен довольно длинный список имен: «Кого выдвигают на премию мира». А рядом записи «для памяти»: такого-то «связать… с нашими эллинистами. Выслать последние издания», такому-то «послать «Вопросы философии», литературу по Востоку (теоретическую)», таких-то «пригласить в СССР». Предстоит новая большая работа, о которой напоминают лаконичные строки: «О созыве Международной конференции деятелей литературы и искусства (или науки) в СССР, а экономической в одной из стран Западной Европы», «Конференция в Праге 20 января», «Конференция мира в Германии, в Руре, 27–30 января», «Всемирный Совет Мира 21–24 февраля».

Разъединенное человечество может биться одним большим сердцем, одним дыханием — борьбой за мир. Какой-то нелецый шаг — и атомная война, как смерч, пронесется над землей.

Не в воображении фантастов — мрачных прогнозеров будущего, а наяву земля покрывалась дымом уничтожения. Нависла угроза над жизнью цивилизации. Иногда она виделась ему башней чудовищного танка, ищущего цели для выстрела.