Фадеев

Многое прояснилось в технической предыстории романов А. Фадеева и А. Бека лишь после публикации в 1987 году статьи доктора технических наук В. Кудрявцева в журнале «Наука и жизнь». Она называлась «С точки зрения металлурга». Поводом для публикации послужил как раз роман «Новое назначение». Ученый-металлург доброжелателен к автору романа, но и убеждает читателей «с точки зрения металлурга», что жизненная ситуация была гораздо сложнее, драматичнее, чем это показано в романе «Новое назначение». Александр Бек, в сущности, перевернул возможный фадеевский вариант, превратив предполагаемых героев-новаторов романа «Черная металлургия» (если бы роман был написан, и если все рассказываемое Фадеевым имеет какое-то основание), сделав их людьми нечистой совести, ловкими, бесстыдными авантюристами, каким предстает изобретатель Лесных.

Но в жизни, той суровой жизни эти люди не были таковыми: работая в условиях лагерей, они не знали ни дня, ни ночи, ни сна, ни покоя. Они боролись за правильный, перспективный метод бескоксового получения металла. Но их гнали и гнали поденщики Л. П. Берии, даже не помышлявшие о том, что не все в науке делается по приказу.

Трудно сказать, почему А. Бек пошел столь традиционным путем. И, работая над романом в 60-е годы, решил показать, что поддержку у И. В. Сталина может заслужить только авантюрист.

Итак, в начале 1951 года Берия по сообщению руководства Енисейстроя доложил И. В. Сталину о проводимых там исследованиях и о высоком качестве получаемого металла. Однако академик И. П. Бардин, отвечая на вопрос И. В. Сталина о перспективах новой технологии, заявил, что она невыгодна, и на заседании Политбюро, которое вел Г. М. Маленков, добавил, что не видит возможности использовать эту технологию в обозримом периоде времени.

Политбюро объявило И. П. Бардину выговор не только за отрицательное отношение к новой технологии, но также и за то, что он допустил опубликование доклада В. П. Ремина в книге «Физико-химические основы производства стали», изданной АН СССР в 1951 году. Эта книга была изъята из библиотек и засекречена.

В протоколе Политбюро было также записано, что Министерство черной металлургии СССР осталось в стороне от решения важной проблемы, и было дано поручение И. Ф. Тевосяну курировать разработку новой бес-коксовой технологии, тем более что подобные работы интенсивно велись в США.

16 апреля 1951 года И. В. Сталин, как сообщает В. Кудрявцев, подписал постановление, которым предписывалось осуществить новый способ производства стали, для чего Енисейстрою поручалось сооружение Красноярского опытного электрометаллургического завода «Минчермет».

Плавки в печи, которые начались в начале июня 1952 года, были бесконечным мучением, сопровождались частыми взрывами, авариями, требовался высокий расход электроэнергии. Поэтому для отработки технологических и конструктивных решений соорудили небольшую лабораторную печь, действовавшую круглые сутки без выходных дней. Работали до изнеможения.

Драма усугублялась и тем, что представители Министерства внутренних дел (по линии Берии) давали в центр информацию об успешном освоении новой технологии, а работники Министерства черной металлургии сообщали, что дела идут плохо, с великим трудом и малыми результатами. Поэтому И. Ф. Тевосяну было поручено выехать на место, разобраться и доложить результаты в ЦК.

16 декабря 1953 года И. Ф. Тевосян, друг А. Фадеева, приехал на поезде в Красноярск, где пробыл четыре дня. Ежедневно с 8 до 16 часов он наблюдал плавки. Объяснения министру давал Кудрявцев, работавший тогда одновременно заместителем начальника цеха по технологии и заместителем главного технолога (главным технологом завода был автор эксперимента В. П. Ремин).

Судьбу эксперимента решило и то, что 16 декабря, буквально за пять минут до появления И. Ф. Тевосяна, в цехе произошли сразу две аварии (прорвало водопровод и взорвался масляный выключатель), поэтому в момент встречи с министром в цехе стояла мертвая тишина, было даже слышно, как с одежды людей падают капли воды (и тут же замерзают — на улице термометр показывал минус 42 °C, в цехе же было чуть теплее). Последствия аварии быстро устранили, и затем в течение четырех «счастливых» дней не случилось ни одного срыва.

И. Ф. Тевосян принял решение: прекратить работы. И лишь спустя четыре года, уже после смерти А. А. Фадеева, они были возобновлены уже в нормальных человеческих условиях, и со временем увенчались успехом, а изобретатели удостоены Государственной премии СССР. Среди лауреатов не было В. П. Ремина, он умер раньше, не выдержав нечеловеческих нагрузок.

Если бы знал об этом Фадеев, как бы он отнесся к такому ходу вещей? Трудно сказать. Но, возможно, он бы вернулся к этой истории, сыгравшей в его гибели определенную роль, пересмотрев все заново, вернулся, но уже на новом уровне понимания проблем.