Читаем Эмигрантский синдром полностью

И вдруг такая удача. Их школа участвовала в городской олимпиаде. Они долго готовились. Писали новые тексты сценок. Готовили театральные костюмы и создавали маленький театр на французском языке. Их усилия не пропали даром. Именно ее класс занял первое место по французскому языку. Теперь, в виде награды, город решил послать лучший класс во Францию. Конечно, учительница тоже едет с ними. Ехать во Францию хотели все, особенно много желающих было из других классов. Приходил даже заведующий учебной частью хлопотать за своего сына. Но, в списках, утвержденных на поездку, были только лучшие ученики ее класса. Когда списки, наконец, согласовали с городскими властями, и стало точно известно, что руководит поездкой Люба, ее радости не было предела. Мама и дочь проговорили всю ночь. Решали, что необходимо взять с собой из одежды, что купить там, наконец, необходимо купить в дом новый холодильник. Если немного потратить там, то заработанной валюты на все хватит. И еще, в Германии живет Любина родная сестра Мария. Она вышла замуж за немца и уже три года не приезжала.

Упаковывая Любин чемодан, мама старалась не забыть подарки для второй дочки, для Марии. Когда еще возникнет такая возможность сестрам повидаться. Мама очень волновалась, наверное больше, чем сама Люба. Но это были радостные волнения.

В день вылета мама отправилась с ней в аэропорт. Учащиеся с родителями уже собрались в условленном месте. Здесь же была учительница физкультуры, назначенная Любе в помощь. «Ну, слава богу, – подумала мама. Девочка, наконец, вырвется из каждодневной размеренной скучной жизни. Она еще молодая. Должна посмотреть мир».

Дни пребывания во Франции прошли быстро. Встречи с французскими детьми. Экскурсия по Парижу. Лувр, Версаль, Фонтенбло. И, конечно, вечернее катание на катере по Сене. Это незабываемое зрелище. В вечернем небе вдруг появляется Эйфелева башня во всей своей красе, освещенная огнями. Огни на ней зажигаются постепенно, а потом загораются все сразу, и создается такое ощущение, что башня парит в черном небе. И еще поразила всех вдруг появившаяся по ходу катера копия американской статуи Свободы. Потом они гуляли по вечерним Елисейским полям. Было почти 12 часов ночи, а на этих улицах народу, как на первомайской демонстрации. В основном, туристы со всего света. Кого только они не встретили: и индусов, и китайцев, и марокканцев, и иссиня-черных негров. Самое сложное было не потерять своих школьников в этой толпе и Любе все время приходилось их пересчитывать. Дети были в совершенном восторге. Настал день отлета. Люба подготовила все документы и вместе с помощницей отвезла детей в аэропорт. Оттуда они должны были улетать в Петербург. А Люба решила еще немного задержаться. Она заранее забронировала себе обратный автобусный билет из Германии. Визу в посольстве оформила чуть подольше из расчета на встречу с сестрой.

«Ну все, – думала она, – наконец-то я встречусь с сестрой и ее семьей».

Сестра с мужем подъехали в заранее оговоренное место с немецкой точностью. Люба ждала их с нетерпением. Какая радостная встреча! Сестра совсем не изменилась, она посвежела, выглядела моложе своих лет, а ведь она на 10 лет старше Любы. И муж весьма моложав, совсем еще не старый мужчина.

– Ну, наконец-то, – промолвила сестра. Я так рада тебя видеть! Как там наши родственники? Как мама? Надолго ли ты к нам? От такого количества вопросов Люба немного растерялась.

– Послушай, – обратилась она к Марии, – как ты думаешь, твой муж не обидится, если мы поговорим по-русски? Я ведь не знаю немецкого.

– Не страшно, – ответила Мария – Он не обидится.

Они уже больше часа ехали в сторону Германии, а сестры все не могли наговориться.

Вдалеке показался очень красивый замок, за ним начиналась Германия.

– Послушай, – сказала Люба, – давайте остановимся и посмотрим замок. Я так долго об этом мечтала. У нас ведь нет замков. Они нашли место парковки, и вышли из машины. Время было послеобеденное. В тени аллеи, ведущей к замку, было прохладно и абсолютно безлюдно. Пели птицы. Все располагало к приятной мечтательности и покою.

– Скажи, – обратилась Люба к сестре, – могу я в багажнике оставить сумку с документами и деньгами? Я с ней не расставалась все время путешествия. Я ведь везла еще и чужие паспорта, поэтому вообще не выпускала ее из рук всю неделю. У вас здесь не воруют?

Мария о чем-то поговорила по-немецки и, получив ответ, перевела.

– Мой Генрих утверждает, что оставить можно. Мы ведь вблизи Германии, а там совершенно безопасно. Они закрыли машину и отправились смотреть замок.

– Ой, какая красота, – восхищалась Люба. А здесь, посмотрите еще здесь. Боже как я счастлива, что вижу все это. Я ведь так много об этом читала. Я думала, что замки бывают только в сказках. Почти два часа они ходили по залам. Переходили из одной части замка в другую. Посмотрели рыцарский зал, зал для танцев, оружейный зал. Спальню хозяев замка, кухню ХVП века.

Перейти на страницу:

Все книги серии Русское зарубежье. Коллекция поэзии и прозы

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза