Эмигрантский синдром

Молодым русским солдатам сразу бросалось в глаза нетронутость земли и запущенность деревень. Нигде ни клочка вспаханного поля, ни виноградной лозы, ни садов. Труд здесь явно был не в почете. Часто на радиочастоты батальона залезал нахальный чеченский самоучка – радист. Он с акцентом вещал в эфире: – «Зачем нам нужны русские, чтобы на нас, чеченцев, работали».

Попался как-то солдатам телефонный справочник города Грозного за 1991 год – работники служб одни русские фамилии. Только все руководство – исполком, горком, профсоюзы, директора – чеченцы.

К декабрю 1994 года две трети русских жителей бежали из Чечни, а почти 50 тысяч русских жителей были уничтожены. Оставшиеся русские, жили на положении рабов. Сложно было понять, чем провинились перед чеченским народом все Ивановы, Петровы, Сидоровы? Они ведь просто честно работали, учили, лечили. За что мстили им, за что их убивали, грабили?

Но самым непонятным для молодых, необстрелянных солдат, были талибы – смертники, которые с криком «Аллах Акбар» шли на смерть. Женщины-чеченки для русских военных, всегда были предметом уважения и почитания. На местных женщин молодые солдаты смотрели с восторгом и обожанием, но видимо те испытывали к русским солдатам совсем другие чувства. Иногда женщины, закрыв лица паранджой, улыбались глазами, но большей частью от них можно было ждать только неприятностей. В последний год службы Алекс познакомился с одной милой чеченской девушкой, которая приносила ему лично вкусную выпечку. Он даже стал ей симпатизировать, но в один из его дежурств она пришла на КПП и принесла в сумке самодельную бомбу. На глазах у всех находящихся на дежурстве, с криком «Аллах Акбар», она взорвала себя и естественно должны были пострадать все. Правда, Алекс не погиб, его только сильно контузило, при этом он потерял сознание, совсем лишился слуха. Голова гудела, перед глазами бегали белые пятна. После этого случая его отправили в далекий госпиталь, потом демобилизовали по инвалидности. Даже спустя шесть месяцев после этих событий, головные боли не прошли, было полное ощущение, что в голове свинцовый груз.

После демобилизации он отправился в родное село, где его радостно встретили родители. Они не знали, как ему угодить, чем вкусненьким накормить. Однако, после войны вся его дальнейшая жизнь превратилась в одну сплошную муку. Он начал боятся людей, не общался с друзьями детства, не ходил на дискотеки. Все свободное время он проводил дома. Ночами он вскрикивая во сне, блуждая по дому, закрыв глаза, он видел одни и те же сцены: – пожары, стрельбу и мертвые тела. Но самым ужасным сном было улыбающееся лицо той чеченской девушки в парандже.

Именно тогда у него возникла стойкое чувство ненависти к восточным женщинам в парандже.

Прошло несколько лет с того момента, как он поселился в Германии. Он считал, что все в его жизни налаживается. Все страхи должны были остаться на той стороне, и никогда больше ничто не будет напоминать ему ужасы войны. Однажды он пришел на детскую площадку со своим маленьким племянником. Ему поручили погулять с ребенком.

Малыш мирно качался на качелях. Внезапно со стороны парковой зоны подошла женщина в парандже с маленьким ребенком и попросила освободить ее ребенку место. Алекс не мог объяснить, что с ним произошло в этот момент, но он грубо обругал женщину, назвав ее террористкой, исламистской и шлюхой.

Эта женщина проживала недалеко от парка, работала в ближайшей аптеке, хотя и ходила в мусульманском одеянии, но вела весьма скромный образ жизни. Услыхав все это от совершенно незнакомого мужчины, по-видимому, иностранца, она ужасно возмутилась и обратилась с жалобой об оскорблении к адвокату. Все это закончилось судебным разбирательством, на котором Алексу и назначили штраф.

Но Алекс не успокоился, он подал протест, а следующее заседание назначили через два месяца.

И снова зал судебного заседания. Свидетелей в зале нет, только судья, адвокат и прокурор. Алекс сидел в одном конце длинной скамьи, эта женщина, снова в восточной одежде, в другом конце.

Снова судья начал зачитывать текст решения. Вдруг Алекс поднялся и обратившись к женщине спросил: «Что ты вообще делаешь в Германии, тебе тут делать нечего, убирайся в свой Афганистан!» При этом он выхватил из кармана обычный перочинный нож и стал наносить женщине удары. Ударов было много, женщина как могла защищалась, но от ножевых ранений скончалась на месте.

Полицейские, стоявшие в коридоре суда, сильно растерялись и только спустя некоторое время бросились связывать Алекса. Но ему было уже все равно. Он потерял сознание.

Когда его уносили в тюремную больницу, судья заметил: – Если окажется, что он воевал в Чечне против мусульман, можно подвести его поведение под статью «ненависть на религиозной почве».

Ах, эта свадьба пела и плясала!