Егор Гайдар

Спасибо за Ваше письмо от 2 февраля. Как бы ни поворачивались потом события, я всегда помню о том мужестве, с которым Вы взяли на себя в 1991 году ответственность за начало жизненно необходимых для страны, но политически столь опасных реформ. Убежден, именно это позволило предотвратить реальную угрозу катастрофы зимой-весной 1992 года. Мы и в 1991 году понимали, что задача реформирования российского общества после 75 лет коммунистического режима очень тяжелая, но все же, наверное, не понимали, насколько она будет мучительна. Именно потому, что хорошо осознаю, какое бремя легло на Ваши плечи, всегда сохраняю глубочайшее уважение к тому, что Вы сделали для становления демократии и рыночной экономики в России. Именно поэтому так тяжело видеть, как люди, которым Вы сегодня доверяете, просто компрометируют Вас своими лживыми донесениями и беспомощными действиями, как это было, например, при разрешении кризиса с заложниками в Первомайском.

Разумеется, для меня главный приоритет во всем, что я делаю сегодня и буду делать в ближайшие месяцы, – не допустить прихода коммунистов к власти, нового кровавого эксперимента, способного перечеркнуть многое из того, за что мы боролись. Именно это, а не эмоции, будет определять мою позицию. К сожалению, много общаясь с людьми, с избирателями в разных регионах России, прекрасно понимаю, какой груз ответственности в глазах людей за сегодняшние непростые проблемы лежит на тех, кто взял на себя политическое мужество начать преобразования, а значит, в первую очередь, на нас с Вами. Именно поэтому сегодня выдвижение Вашей кандидатуры как центра противостояния коммунистам не кажется мне правильным решением.

Вне зависимости от наших текущих политических разногласий сохраняю к Вам глубокое личное уважение.

Е. Гайдар”».

Хорошая переписка, правда?

И хорошо, что Гайдар ее опубликовал.

Тут же он добавляет – «несколько раз заходил Явлинский, просил о поддержке». Но… «политсовет партии против».

Политсовет, вообще говоря, тоже можно понять. После того, как Явлинский их несколько месяцев назад попросту обманул, такой вопрос решить невозможно. Даже в острой ситуации 1996-го. Тупик. Полный, безнадежный тупик.

В самом начале февраля 1996 года в Давосе прошел очередной экономический форум, превратившийся в бенефис Геннадия Зюганова, представшего перед иностранными инвесторами доброжелательным социал-демократическим кандидатом. Но 5 февраля на «избирательном участке» в Давосе собрал пресс-конференцию Чубайс и сравнил высказывания лидера коммунистов (и наиболее вероятного на тот момент победителя президентских выборов) в Швейцарии с партийной программой КПРФ. Чубайс предупредил, что Западу, очарованному «выездной моделью» Зюганова, придется разделить ответственность за кровавую национализацию собственности, репрессии и сворачивание демократических институтов.

Наблюдавшие за этими сценами представители российского бизнеса признали правоту Чубайса. И именно в Давосе родился «пакт» в поддержку на выборах Бориса Ельцина.

Евгений Ясин вспоминал: «В Давосе вся российская делегация жила в одной гостинице. В баре сидели Березовский и Чубайс. Там у меня на глазах (я, правда, ничего не слышал – сидел на большом расстоянии) начался разговор о коалиции бизнеса и бюрократов за Ельцина. Вот они Чубайса свалили, а потом позвали делать эту работу».

В марте Ельцин принял крупных предпринимателей в Кремле. Разговор оказался неожиданно жестким – гости президента говорили о неэффективности штаба во главе с Сосковцом, которого Коржаков давно хотел сделать фактическим «регентом» при живом Ельцине. Как результат была создана так называемая аналитическая группа, которая и привела летом Ельцина к победе в президентских выборах. Группу по общему настоянию, с чем президент согласился, возглавил Анатолий Чубайс. Но прежде чем сформировать эту группу, пришлось пройти еще через одно испытание.

15 марта 1996-го Дума отменила решение Верховного Совета РСФСР от 12 декабря 1991 года о денонсации Договора об образовании СССР, по сути публично разорвала Беловежские соглашения: «Подтвердить, что Соглашение о создании Содружества Независимых Государств от 8 декабря 1991 года, подписанное Президентом РСФСР Б. Н. Ельциным и государственным секретарем РСФСР Г. Э. Бурбулисом и не утвержденное Съездом народных депутатов РСФСР – высшим органом государственной власти РСФСР, не имело и не имеет юридической силы в части, относящейся к прекращению существования Союза ССР». Это означало, что Советский Союз – в представлении российских депутатов (за это решение солидарно проголосовали и коммунисты, и жириновцы) – возрожден. Разумеется, никаких правовых последствий этот чисто символический акт не мог иметь, но мог иметь политические. Провокация удалась.

Президент думал не слишком долго. 17 марта Ельцин дал поручение готовить роспуск Думы, запрет КПРФ, перенос выборов, соответствующие указ и обращение к народу. В ответ на это помощники из гражданского (не силового) крыла написали меморандум с аргументами против такого решения.