Егор Гайдар

Было 60 лет Октября, нам в ЖЭКе отрезали маленькие талончики, вот по этим талончикам без паспорта приходишь в магазин закрепленный. Вот в этом гастрономе в большой очереди стояли и получали по этим талончикам по килограмму мяса. Не просто получали, купить все равно надо было. Это были самые первые талоны, которые мне запомнились. Мне было 16 лет».

«Я хорошо запомнила 91 год, потому что у меня в марте дочь родилась. Буквально за три месяца до ее рождения в женской консультации мне выдали талон на получение детского приданого. Был такой магазин на проспекте Ленина, назывался “Василек“, вот в этот “Василек” я получила талон на детское приданое. Продавщица начинает разговор:

– Выбирайте, розовое или голубое?

– Я ж не знаю, кто у меня будет. А есть у вас какой-то нейтральный цвет, например, зелененький?

– Есть желтый.

– Давайте желтый.

Ну и потом, интересные были лимиты на одежду для новорожденных. Одна фланелевая пеленка, одна фланелевая распашонка, один фланелевый чепчик и одни фланелевые ползунки. Один ситцевый чепчик, одна ситцевая распашонка и одна ситцевая пеленка. Беременная из очереди:

– Ну вот как хотите, так с этим и живите.

А еще как беременной мне полагалось по талонам молоко, литр в день. Мне выписали справочку, с которой пришла в один магазин, ни в какой другой, вот там было три магазина, но только вот в этот и ни в какой другой. Там продавщица, которая писала что-то в толстой тетради, сказала:

– Так, гражданочка, фамилия, имя, адрес. Надо разрезать тетрадочку школьную пополам, расчертить ее по дням и приходить, и в тот день мы ставим печать.

Я все это сделала: разрезала тетрадь, расчертила, поставила даты: 7 января, 8 января, 9 января. Прихожу все тот же молочный магазин, там стоят пять беременных с тетрадочками и эмалированными бидонами, мимо идет мужчина в халате и везет пустой бидон на тележке и говорит:

– Молоко не привезли. Мамаши будущие, давайте, приходите завтра!

Мы спрашиваем:

– А что, мы завтра придем, нам дадут по два литра? Как же сегодняшний литр?!

Работник магазина отвечает:

– Сегодня это было сегодня, а завтра-то оно же будет вчера.

Ну, я прихожу в соседний магазин, там вроде молоко есть.

Продавщица:

– Покажите ваш прикрепительный талон.

– У меня его нет, но у вас же есть молоко…

Она мне отвечает:

– У нас все по списку. Идите в свой магазин, ничем помочь не можем.

– Теперь без молока останусь?

– Без молока останетесь».

Из дневника литературного критика Игоря Дедкова (1934–1994).

29 декабря. Пенсионерам дают талоны на мясо в домоуправлениях (1 кг на пенсионера). Впрочем, не талоны, а “приглашения”. Получаешь “приглашение” и идешь в магазин. Сегодня “Северная правда” отправила своих представителей в магазин, чтобы получить мясо (по 1 кг на работника). Именно так “дают” мясо: трудовым коллективам. В магазине же сказали: берите тушу и рубите сами. Редакционные женщины возмутились и ушли. После телефонных переговоров с начальством, мясо обещано завтра: и разрубленное, и высшего сорта. Сегодня жена Камазакова, члена областного суда, целый день рубила мясо. Этому “коллективу” мясо выдали тушей. Рубили, взвешивали, торговали».

Надо сказать, что талоны, которые появились в Москве лишь в 1990 году, в провинциальных российских городах были уже довольно давно. Так люди жили начиная с конца 70-х. За еду (да и другие необходимые вещи, типа туалетной бумаги, стирального порошка и зубной пасты) нужно было воевать ежедневно. И с каждым годом бои становились все тяжелее. После неудачных экономических реформ Горбачева эта ежедневная битва за еду и товары первой необходимости практически превратилась в войну. Ну а во второй половине 1991 года война населением была уже проиграна. Январь 1992 года люди ждали с ужасом.

Гайдар писал в своих мемуарах:

«Осень 1991 года полна ожиданий катастрофы, голода, паралича транспорта, систем теплоснабжения. В цене печки-буржуйки. Самая распространенная тема разговоров: как будем выживать».