Его Высочество Пиц. Узы

– Дорогой мой, тебе не кажется, что ты немного преувеличиваешь? Кстати, сколько раз ты ошибался во взрослых? И чаще в обратную сторону – сначала очаровываясь, а позже с грустью обнаруживая, что человек не таков, не соответствует твоим ожиданиям.

– Бывало и такое, но, прощу отметить, что всех, кого я искренне люблю, я принимаю такими, какие они есть! Без всяких условий и подгонки к моим ожиданиям! И ежели я кому-то сделал замечание или выговор, это вовсе не означает, что сердце мое для него закрылось… Возвращаясь к Феликсу, ежели отец сейчас не возьмется за его воспитание, что из него выйдет?

– Часто из отъявленных проказников вырастают вполне приличные люди. Думаю, мы имеем дело именно с таким случаем. Разве может у добрейшей Зинаиды Николаевны быть иначе? Верится с трудом.

– Надеюсь… Все же мне бы не хотелось, чтобы он сходился близко с Беби и Дмитрием… Из этого не выйдет ничего хорошего…

– Прошу, не сгущай краски и побереги свои нервы! – супруга закончила туалет и легла рядом, положив голову Сергею на плечо. – Они еще совсем крохи, что может случиться? Мы рядом!

Элла действовала на Сергея успокаивающе. Великий Князь внял ее доводам и скоро погрузился в мирный, спокойный сон.

XII

Как все же замечательно иногда отправить детей родственникам! Пусть теперь Сергей насладится играми, чтением перед сном, купаниями, капризами и прочими прелестями отцовства. Оставшись один, Павел решил воспользоваться свободой в полной мере – положить конец затворничеству и вспомнить подзабытую за время брака и траура холостяцкую жизнь. Разноцветным калейдоскопом закружились театры, приемы, суаре, пикники. Замелькали лица прелестниц, которые мечтали, чтобы Его Императорское Высочество удостоил их своим вниманием.

Госпожа Пистолькорс времени зря не теряла. Дама устраивала в Красносельском доме один вечер шикарнее другого, частыми гостями на которых были Великий Князь Владимир Александрович с супругой. Ольга надеялась, что раз Великий Князь вылез из своей берлоги и вновь приобщился к светской жизни, значит, рано или поздно он объявится и на одном из ее обедов, ведь не зря она взяла в оборот его брата с женой. Так и произошло. Настал день и Павел пожаловал к Пистолькорсам. Хозяева для каждого приема придумывали свою творческую изюминку – Ольга блистала то с новой оперной арией, то с отрывком из модной пьесы, то со страстным романсом. Голос, хоть и слабоват для большой сцены, но приятный, и слухом нашу красавицу Господь не обделил. Лёля знала, если и можно к Павлу подступиться, то только через искусство. В выдумке и фантазии Ольге отказать было нельзя. Веселье било ключом. Гости стаптывали атласные туфли в танцах, а затем, одурманенные шампанским, играли в жмурки, краснея и смущаясь от прикосновений и объятий.

Однажды в залу, где обедали гости, с шумом и гамом ввалился пестрый цыганский ансамбль, который, не дав собравшимся опомниться, сразил их яростно-залихватской песнью. Среди цыганок выделялась высокая красавица с шоколадными глазами, которая танцевала с особой страстью, размашисто рисуя узоры своими яркими юбками. Она прятала лицо, не позволяя заинтригованным мужчинам полностью рассмотреть ее черты. В конце песни цыганка кружилась перед столом Великих Князей и вдруг остановилась напротив Павла. Неожиданно она протянула к нему свою тонкую, слишком изящную и белую для гитаны, кисть.

– Позолоти ручку, Ваше Высочество, – чаровница прикрывала лицо концом красного платка, обрамленного золотыми монетками, оставив на обозрение лишь огромные, ярко насурьмлённые ланьи глаза. – Погадаю! Всю правду скажу – что было, что будет, чем сердце успокоится!

Павла совершенно загипнотизировал лукавый взгляд рыжеватых очей, в которых отражались пляшущие язычки пламени свечей. Не отрывая глаз от загадочной красавицы, он положил в ее ладонь свою руку.

– Вижу, было в твоей жизни глубокое море слез. Но испил ты свою горькую чашу до дна! Отныне ждет тебя только счастье и радость, – голос гадалки мелодично журчал. – И новая любовь!

– Это вряд ли! – Павел убрал руку. Банальные, неделикатные предсказания несколько разочаровали его.

– Как линии на руке говорят, так и будет! – цыганка нагло рассмеялась и убежала из залы.

Владимир и Михен едва сдерживали улыбки. Павел заметил, что хозяйки вечера не было за столом во время цыганского выступления.

– Это мама Лёля? – немного наигранно изобразил удивление Пиц, который, естественно, давно догадался, но подыгрывал для всеобщего удовольствия. – Владимир, сознавайся, это вы с Михен подстроили?

– Нет-нет, не впутывай нас! Мы совершенно ни при чем! – хихикала Михен. – Хотя мы все согласны, что отныне тебя ждет только счастье и радость. Все остальное – экспромт артистки!