Эдера 2

Но, вспомнив интонации Отторино, вспомнив его широкую, доброжелательную улыбку, он отогнал от себя мысли о непорядочности графа.

Наконец, доехав до первого же телефона-автомата, Андреа вынул из кармана пиджака горсть жетонов и, дрожащими от волнения руками, вставил один из ник в монетоприемник.

Набрал номер.

Длинные гудки, никто не отвечает...

И вот, наконец-то!

Трубку взяла Эдера.

— Эдера, дорогая моя, милая моя, — закричал Андреа на всю улицу, — Эдера, скажи, у тебя асе в порядке?

С том стороны послышался такой дорогой и любимый для него голос:

— Это ты. Андреа?

— Да, я

— Но почему ты так долго не звонил? Я уже переволновалась...

В голове роились какие то мысли, но Андреа и не знал, с чего ему начать.

— Эдера?

— Неужели ты не мог позвонить?

— Прости, любимая, у меняя не было времени...

 — Ты очень занят?

— Скажи лучше — у тебя все в порядке?

— Все — А, почему там меня об этом спрашиваешь? — поинтересовалась Эдера.

— Просто... на глаза Андреа навернулись слезы, комок застрял в горле. — Просто... Просто я давно не говорил тебе одном вещи, дорогая моя... 

— Что? Что?

— Я люблю тебя...

— И я тебя тоже — Возвращайся поскорее... Ты скоро вернешься в Ливорно?

— Думаю, что дней через восемь... Может быть, управлюсь раньше, — ответил Андреа, вставляя в аппарат жетоны и проклиная себя за то, что не взял с собой специальную телефонную магнитную карту — она осталась в поселке.

— У тебя осе в порядке?

— Все... Только я очень скучаю без тебя, без наших детей... Я люблю тебя...

— И я тебя тоже, — ответила Эдера, ты представить себе не можешь, как я без тебя тоскую... Мне кажется я не видела тебя целую вечность.

«Говори, говори еще, — молил Андреа, говори же! О, если бы только знала, как ты мне теперь нужна, как мне приятно слушать твой голос, как я хочу тебя видеть! Нет, хотя бы только слышать! Говори, говори, моя дорогая, говори еще, еще!..»

Жетоны кончились и через несколько минут связь оборвалась, и Андреа, успокоенный разговором с женой, направился к автомобилю.

«Не надо мне все-таки так волноваться, успокаивал он сам себя, ведя машину по запруженным улицам Палермо, — и какой смысл волноваться? Ну, допустим, Отторино вел себя по отношению к своей покойной жене не так, как того бы следовало, ну, допустим, он совершил множество ошибок... Допустим даже то, что моя Эдера действительно, как две капли коды похожа на Сильвию... Ну и что с того? Какая между этими вещами может быть связь?»

Машина выехала на шоссе, и Андреа включил пятую передачу.

«Если разобраться, получается, что я совершенно глупо приревновал Эдеру к графу дель Веспиньяни, продолжал Андреа свои размышления, сосредоточенно следя за дорогой, — не имея на то никаких причин... Ну, допустим, так оно все и есть — ну и что с того?.. Не надо ревновать любимых, ведь если ты ревнуешь, значит не доверяешь... Разве я могу не доверять своей возлюбленной? Надо быть спокойней правду говори да Эдера... А все, что касается Отторино и его покойной жены Сильвии, что касается их прошлых взаимоотношений, меня ни в коем разе не касается... У него своя жизнь, у нас с Эдерой своя. Ведь граф Отторино дель Веспиньяни, при всех его замечательных чувствах ко мне и при всей моей благодарности, при всех его замечательных качествах, для меня не более, чем обыкновенный работодатель... Ну, конечно же, намного лучший, чем другие, но это никак не меняет общей ситуации...»

В тот день Андреа лег спать очень рано — и не только потому, что рано ложились спать почти все обитатели рыбацкого поселка. Просто он очень устал — устал от своих размышлений, подозрений, мыслей, которые, как он сам убедился, ни к чему хорошему не привели — только одно расстройство...

Ом уже засыпал, и в ушах его продолжал звучать голос Эдеры:

— Я люблю тебя. Андреа...

ГЛАВА10

Звонок Андреа очень успокоил Эдеру — да, все по- прежнему: хотя его теперь нету рядом, хотя он далеко, на Сицилии, но он, как и всегда, думает о ней, он хочет ее слышать, видеть, ощущать...

— О, как тяжела эта разлука! — прошептала Эдера, когда связь с Палермо неожиданно оборвалась, — как я хотела бы теперь тебя видеть, Андреа...

Маргарита, которая стала невольной свидетельницей разговора, произнесла:

— Не печалься. Эдера... Осталось меньше недели. Подумать-то! Меньше недели, и твой Андреа вернется.

— У меня такое ощущение, будто бы я не видела его целую вечность... И знаешь, — она обернулась к Мазино, — знаешь, всегда, когда я так долго не вижу Андреа, я потом никак не могу привыкнуть, что он рядом со мной. Мне хочется положить его рядом, как маленького ребенка, и гладить, ласкать, мне так хочется прижать его к сердцу и никуда больше не отпускать от себя... Чтобы он всегда был только рядом.

Мазино, многозначительно покачав головой, произнесла со вздохом:

— Такова жизнь мужчины — он всегда должен куда-то ездить, должен зарабатывать деньги... Ничего тут не поделаешь, синьора...

— Да-а-а, — протянула Эдера, — я все понимаю... Но никак не пойму одного — почему разлука всегда так невыносима?

 Маргарита ничего не ответила — она только понимающе покачала головой и вышла из комнаты.