Эдера 2

— Да, это долгая история, — Андреа вздохнул, — долгая и печальная. Граф взял Сильвию из очень бедной семьи, а затем, охладев к ней, сделал из нее жертву... Равно, как и его отец Клаудио. Они буквально измывались над ней, и делали это весьма утонченно... Нельзя сказать, чтобы Отторино совсем не любил ее, иначе бы он теперь так не страдал. Сильвия, конечно же, ничего не могла сказать, и все терпела, терпела... И вот однажды терпению ее пришел конец... — Андреа немного помолчал, а потом повторил: — да, теперь дель Веспиньяни, как я понимаю, очень раскаивается в содеянном... И во время последнего разговора он сказал мне, что теперь знает, как изменить ситуацию... А может — может быть, мне это просто показалось.

Манетти не дал ему закончить.

— Так ты говоришь, что Сильвия очень похожа на Эдеру?

— Или Эдера — на Сильвию, как считает граф... Впрочем — какая разница? Точно также, как я оказался похожим на какого-то сицилийского мафиози, Альберто Барцини... Мне-то теперь от всего этого не легче,— горестно произнес Андреа.

После этих слов в гостиничном номере зависла долгая, томительная пауза.

Манетти размышлял, наморщив лоб. Наконец, прищурившись, он произнес:

— Знаешь, может быть я и ошибаюсь... Но у меня такое чувство, будто бы Отторино решил искупить свои грехи перед покойной Сильвией, выдумав для себя, что теперь она — Эдера... Тем более, что ты говоришь — они очень похожи... Не знаю, как тебе, но мне граф напоминает человека, которого снедает какая-то страсть... Посмотри, как блестят его глаза, посмотри, какой румянец играет на его щеках, когда он видит Эдеру... Я. как только увидел их позавчера, сразу же обратил внимание...

Андреа посмотрел на Манетти с явным недоверием.

— Ты думаешь?

— Да теперь, после того, что ты сказал мне — я просто уверен!

— Но...

Сыщик не дал ему договорить — вскочив со своего места с необычной решимостью, он воскликнул:

— Поехали в палаццо!

Андреа удивленно поднял глаза.

— Зачем?

— Я просто уверен, что он теперь там. И что рассказывает Эдере, какой ты негодяй...

— Но этого не может быть!

— Может. Почему ты так решил?

— Отторино... Он кажется мне таким порядочным,— пробормотал Андреа,— а потом — потом я так обязан ему...

— Чем? Тем, что сперва при помощи этого проходимца Росси он засадил тебя за решетку, а затем — вытащил оттуда? Это он сделал только для того, чтобы заработать дивиденды в глазах Эдеры — мол, какой я благородный, какой я честный, как я забочусь об Андреа, хотя он мне — никто... Поднимайся, поехали...

И Андреа с неохотой поднялся со своего места.

Манетти, мельком взглянув на него, отметил, что теперь в глазах его появилась какая-то надежда...

Красный «феррари», урча мощным мотором, выехал к автомобильной стоянке в районе порта.

— Ну, вам понравилось?

Эдера немного смутилась.

— Честно говоря, ездить по городу на такой скорости для меня непривычно...

— О, в этом нет ничего сложного,— воскликнул граф.— Хотите попробовать?

Эдера колебалась.

— Но я...

— Вы хотите сказать, что боитесь?

Она слабо улыбнулась.

— Честно говоря — да.

— Ничего страшного. Я вас подстрахую.

Они поменялись местами — теперь за рулем сидела Эдера.

— Не бойтесь, не бойтесь, теперь машин мало, можете ехать быстрее, — говорил граф, не сводя с Эдеры взгляда.

«Феррари» мчался по городу, не останавливаясь на перекрестках — теперь светофоры были отключены, и ночную темноту рассекала пульсирующая желтая капля.

— Держите руль крепче, — улыбнулся граф.

С этими словами он протянул руку и крепко сжал пальцы Эдеры, лежавшие на рулевом колесе.

Да, это уже не могло быть уроком вождения спортивной машины по ночному городу — и Эдера, несмотря на пережитое сегодня вечером, прекрасно поняла это.

«Значит, он неравнодушен ко мне? — подумала она, — значит, я нравлюсь ему? И, наверное... Наверное, я давно уже ему нравлюсь?..»

От этой догадки Эдере стало страшно — она едва не выпустила руль, и только в последний момент опытная рука дель Веспиньяни вывернула колеса.

Улыбнувшись, он спросил, продолжая сжимать ладонь Эдеры:

— Вы чего-то испугались?

Эдера, немного подумав, произнесла неуверенно:

— Признаться честно — да...

— Не меня ли?

Эдера попыталась освободить руку, но Отторино еще сильней сжал ее.

— Пустите, — попросила она.

Дель Веспиньяни сделал вид, будто бы не расслышал ее просьбы.

— Пустите...

— Нет, Эдера... Нет... Я хочу... Я хочу... — начал было граф, но, видимо, он еще не был готов к признанию, и потому, неожиданно улыбнувшись, предложил: — поехали на «Ливидонию»!

— Но уже поздно...

— Все равно поехали!

— Простите, но я не могу...

— Почему? У вас есть кто-нибудь, кто вас ждет? — скривился Отторино.

— Дети,— ответила Эдера.

— Дети давно уже спят,— произнес Отторино в ответ,— тем более, что рядом с ними Мазино... Так что можно не беспокоиться понапрасну.

— Но уже поздно...

— Синьора, — произнес Отторино наставительным голосом,— синьора, когда Андреа развлекался с девицей легкого поведения, он не считал, что поздно... И не думал, что его ждут дети... И вы,— добавил дель Веспиньяни многозначительно.

Это, наверное, решило все.