Джо Варвар и Чвокая Шмарь

Она почесала кота за ухом, покрытым мягкой розовой шерстью, и боевой кот громко замурлыкал, как обыкновенная домашняя киска. А Бренда, принцесса-воительница, снова вскочила в седло и натянула поводья. Мускулы на плечах кота дрогнули и напряглись. Он грозно всхрапнул и мотнул башкой.

– Вперед, Сниффи! – крикнула Бренда, и голос ее гулким эхом разнесся по пустынной местности. – К Зачарованному Озеру!

1

Солнце, яркое и жаркое, взошло над Чвокой Шмарью, над ее топями и болотами, над ее горами и лесами, над ее дорогами, мостами и городами и над Зачарованным Озером, похожим на огромный водяной гриб-поганку на высоченной ножке.

Солнечный свет пронизывал столб воды, на котором держалось озеро, и радуги так и плясали по булькающей трясине Благовонных Грязей. Одурев от яркого солнечного света, крупные серебристые рыбины подплывали слишком близко к краю озера и падали вниз, прямо в разинутые клювы птиц-ленивок, поджидавших добычу, лежа на земле и поджав под себя ноги.

Шлеп, хлоп… Чавк!

Солнце сверкало на поверхности озера, ласково освещая прихотливо изукрашенные крыши и стены пустующих ныне плавучих домов, что покачивались на волнах, поднятых свежим, набирающим силу ветерком. Купались в солнечных лучах кривоватые каминные трубы и обитые медью носы плавучих домов, полированные бронзовые ручки и крючки, разноцветные стекла окон; солнечные лучи пробирались даже внутрь домов сквозь щели в неплотно задернутых пыльных шторах.

У двери в капитанскую каюту единственного обитаемого судна на Зачарованном Озере стоял какой-то мальчик и упорно барабанил в дверь кулаком. Это был Джо Джефферсон. Рядом с ним сидел его пес Генри.

– Проснись, Рэндальф! – кричал Джо. – Проснись же!

Генри сопровождал крики хозяина лаем.

Храп, доносившийся из каюты, на мгновение затихал, но тут же возобновлялся с новой силой. Наконец из окна вылетела маленькая волнистая попугаиха и села мальчику на плечо.

– У него ведь не заперто, ты же знаешь, – сказала попугаиха.

Джо решительно нажал на бронзовую ручку и резко распахнул дверь настежь. Солнечный свет так и хлынул в каюту, высветив фигуру кругленького бородатого волшебника, храпевшего на странно маленькой, практически детской кроватке. Руки волшебника свисали с кроватки по обе стороны, шея была неудобно подогнута, ноги тоже на кровати не умещались и лежали на спинке; большие пальцы ног торчали из огромных дыр в старых, насквозь проношенных шерстяных носках.

Когда яркие лучи коснулись лица волшебника, он всхрапнул, заворчал, почмокал губами, и на секунду всем показалось, что он вот-вот проснется: веки его дрогнули, затрепетали, но потом вновь плотно сомкнулись.

– Рэндальф! – крикнул Джо, уже начиная сердиться, и сильно потряс волшебника за плечо; Генри не отставал от него ни на шаг. – Рэндальф! Ты же обещал!

– И ты ему ПОВЕРИЛ? – изумилась Вероника, вспархивая на одну из четырех стоек полога.

– Рэн-дальф! – Джо еще энергичнее потряс спящего. – Рэн-дальф!!!

Волшебник перевернулся на другой бок и продолжал храпеть.

– Предоставь это мне, – сказала Вероника. Она слетела на подушку и, буквально всунув клюв Рэндальфу в ухо, пронзительно пропела: – О, Рэнди! Рэнди, вставай! К тебе в постель коромышь забралась!

Волшебник тут же открыл глаза.

– Коромышь? – вскричал он. – Где? Где она? – Он подскочил, довольно сильно ударившись головой о раму полога. – Уй!

Джо с трудом сдерживал смех, глядя, как Рэндальф испуганно обшаривает постель; остроконечная шляпа дрожала у него на голове.

– Коромышь! – вопил Рэндальф – Мерзкая, вечно дергающаяся тварь на паучьих ножках! Ф-фу!

Он наконец заметил вокруг себя улыбающиеся лица. Глаза его подозрительно сузились.

– Значит, никакой коромыши нет? – спросил он неуверенно.

Вероника и Джо рассмеялись, Генри залаял.

– Ясно, – медленно проговорил Рэндальф, однако приводить себя в порядок принялся с таким достоинством, на какое не всякий был бы способен в подобной ситуации. Правда, он то и дело тер рукой голову и морщился от боли.

– Между прочим, пора бы тебе поменять кроватку-то, – сказал Джо, улыбаясь. – Для тебя она явно маловата!

Рэндальф глянул на него с презрением и гневом:

– Довожу до твоего сведения, что это настоящее королевское ложе!

– Ну да, кровать действительно принадлежала эльфийскому королю Альфу, – пояснила Вероника, – но даже он в итоге поменял ее на большую! Послушай, дорогой, мне кажется, тебя недавно видели входящим в «Салон Уцененной Мебели Крампа»…

– Заткнись, Вероника! – сонно отмахнулся от нее Рэндальф, все еще зевая и потягиваясь, и вдруг потерял равновесие; чтобы не упасть, он ухватился за полог (который так и остался у него в руках), не удержался и оказался на полу, отчего плавучий дом сильно качнуло.

Охая и постанывая, он повернулся к Веронике и сердито вскричал:

– А все ты! Все твои дурацкие шутки! Зачем ты меня будила? Зачем врала про всяких там коромышей? – возмущенно выговаривал Рэндальф попугаихе. – И как тебе только не стыдно!

– Ты сам виноват, толстячок, уж слишком ты любишь поспать! – спокойно возразила Вероника.