Джессика

— Ты знаешь, как бы я этого хотел! — ответил он искренне. — Но я ведь могу появляться здесь только по ночам… — «словно это я, а не она из потустороннего мира», подумалось ему вдруг. Впрочем, все на свете относительно, и понятие «потустороннего мира» тоже зависит от того, с какой стороны глядеть…

— Вообще-то так живут многие семьи, — заметила она. — Муж весь день на работе и приходит домой только к ночи.

— Не думаю, что они счастливы от такого стиля жизни, — возразил Малколм.

— Это потому, что ночи не принадлежат им, — ответила Джессика. — Они могут нормально общаться лишь за ужином и завтраком. Не наш случай.

— Кстати, а ужинать здесь мы можем?

— Ну… — неуверенно произнесла Джессика, — я, наверное, могла бы делать вид… но вряд ли тебе нужно… притворство.

— Не нужно, — решительно согласился Малколм. — И вообще, все физиологическое пусть остается там, — он презрительно махнул рукой прочь, имея в виду реальный мир.

— А ты можешь нарисовать проект нашего дома?

— Ну… — смутился Малколм, — я вообще-то не архитектор…

— Люди тысячелетиями строили дома «на глазок», не имея диплома. А здесь тем более нет нужды просчитывать все по сопромату. Достаточно просто, чтобы ты верил, что этот дом будет стоять.

— Я попробую набросать варианты к следующему разу, — произнес Малколм, польщенный доверием. — А у тебя есть какие-то пожелания?

— Ну, сам понимаешь, нам не нужно много комнат. Все должно поместиться в одной, которая может сочетать… разные стили. Довольно необычно, я понимаю. Вот здесь, — она показала рукой вправо от себя, — я хотела бы камин. С ним будет уютней, особенно зимой. В нашем доме, я имею в виду, где я жила с родителями, был камин. А на озеро пусть выходит окно во всю стену…

— А дерево? — Малколм посмотрел вверх, на шатер из веток, накрывавший скамейку. — Нам придется его спилить?

— Думаю, если подрезать верхушку и часть веток, мы могли бы встроить его прямо в дом. Почему бы нет? Не бойся фантазировать, Малколм! Мы ведь не обязаны следовать никаким канонам, — она чуть помолчала и печально добавила: — Люди, к сожалению, обычно слишком поздно это понимают…

— Пожалуй, я бы развесил на ветках свои модели самолетов, — подумал вслух Малколм. — Ты ведь не возражаешь?

— А еще гирлянду…

Они снова беседовали до самого утра, пока Джессика не попрощалась с Малколмом, и он не обнаружил, что снова лежит на скамейке в своем спальном мешке. Сквозь прикрытые веки пробивался предутренний свет, и Малколм лениво подумал, что надо вставать, но спать все еще хотелось. Таблетка, вспомнил он. Кажется, он все-таки выпил таблетку… если только это тоже ему не приснилось… поэтому и спать так хочется, несмотря на то, что прошло уже, наверное, часов девять… но надо все-таки… но можно еще… хоть немного… пять минут…

Он уже соскальзывал — а может, и соскользнул — в сон снова, но нечто заставило его вернуться в реальность. Чувство долга? Нет, скорее иное чувство… чувство…

Опасности.

Он резко открыл глаза и увидел влажные нижние ветви дерева, уже лишившиеся большей части листвы, сереющую за ними туманную дымку и сплошную белесую стену тумана на месте озера.

И человека, стоявшего в нескольких шагах от скамейки и молча смотревшего на него.

Вид у незнакомца был такой, что первой — и вполне панической — мыслью, мелькнувшей в еще не до конца проснувшемся мозгу Малколма, было, что жуткий водитель из его прошлого сна каким-то образом выбрался в реальный мир. Все лицо этого человека — за исключением тех мест, где кожу скрывала отросшая клоками щетина — покрывали мокрые и шелушащиеся язвы и пузырьки, серо-желтые и тошнотворно-розовые, образуя жуткую корявую маску. Правда, глаза у него все же были — глубоко запавшие, но, очевидно, зрячие, а не черные провалы. Картину дополняли длинные сальные волосы и неопрятно заросшая шея. Так что, совладав с первой вспышкой ужаса, Малколм пришел к более реалистичному выводу — «какой-то бомж хочет украсть мой ноутбук!» Нож словно сам собой оказался в руке юноши, вынырнувшей из мешка.

Незнакомец все так же молча повернулся и бросился наутек, растворяясь в тумане.

Малколм свесился со скамейки и поспешно проверил прислоненный к ножке рюкзак. Тот был застегнут, и ноутбук оказался внутри, целый и невредимый. Рядом на земле валялась белая крышка от пузырька, которую Малколм машинально счел обычным мусором, но затем вспомнил и сунул руку в карман, который оказался полон высыпавшихся таблеток.

Теперь он, наконец, проснулся окончательно и сообразил, что если кто тут и похож на бомжа, то именно он, ночевавший на скамейке в парке. А мужик, которого он напугал, просто страдает какой-то кожной болезнью — но при этом может быть всего лишь очередным любителем ранних пробежек (что особенно понятно при его внешности — наверное, он не любит попадаться на глаза прохожим). Допустим, он свернул к озеру перевести дух и увидел тут довольно странную для середины октября картину, а в эту самую минуту звонит копам — «тут в парке какой-то бомж угрожал мне ножом…» И надо как можно скорее уносить отсюда ноги.