Дверь в преисподнюю

– Погодите, Беовульф, – остановил его Зигфрид. – Будем действовать по правилам. Одиссей, приступайте.

Одиссей сделал шаг в сторону Виктора:

– Довольно пустых разговоров, Ваше Высочество. Объявляю вас низложенным. Законная же власть возвращается к нашему королю, Его Величеству Александру.

– Да здравствует король! – нестройным хором грянули господа рыцари.

– А вас, Виктор, я попрошу оставаться в своих покоях, – сказал Зигфрид, когда крики стихли. – После того как мы займем замок, будем решать, что с вами делать.

– По-моему, вы его уже заняли, – невесело усмехнулся Виктор.

– А где Длиннорукий? – не выдержал Беовульф. – Вот уж его я собственноручно повешу прямо на стене!

– Бежал нынче ночью, – вздохнул Виктор.

– Жаль, – прогудел Беовульф. – В таком случае, вешать придется Ваше Высочество.

– Надеюсь, со мной поступят по закону, – голос Виктора дрогнул.

– Не знаю как насчет закона, но что по справедливости – это точно! -зловеще пообещал Беовульф.

– А что же прислуга – тоже бежала? – не без некоторого ехидства спросил дон Альфонсо. – А то Его Величество скоро прибудет, а торжественный ужин и приготовить-то некому.

– Прислуга в хозяйственном помещении, – совершенно спокойно сообщил Виктор. – Это… Ну, впрочем, Одиссей знает, где.

Одиссей кивнул.

– Скажите, почтеннейший Зигфрид, а где сейчас находится Его Величество? – вполголоса спросила Чаликова. – Если это, конечно, не тайна.

– Скоро узнаете, – усмехнулся старый рыцарь в седую бороду.

– Ой, совсем забыла! – Надя хлопнула себя по лбу и, протиснувшись сквозь тесные ряды славных рыцарей, выпалила: – Ваше Высочество, а что Марфа – она жива, или как?

Виктор внимательно оглядел Чаликову, и его губы тронула чуть заметная усмешка:

– Я узнал вас, бывший паж Перси. Должно быть, вы, сударыня, как раз и представляете некие таинственные силы, что так хотели воскресить княжну для своих целей?

Надя смутилась, но ей на помощь пришел Беовульф:

– Отвечайте, когда вас спрашивают! А не то я вам щас в природе…

– Знаю, знаю, повесите на стене замка, – перебил Виктор. – А что касаемо до Ее Светлости княжны Марфы Ярославны, то она жива и невредима, а теперь почивает в своей горнице. Спросите у Теофила, он укажет. Но прошу вас – не будите княжну, пока она спит. Ей, бедняжке, столько пришлось пережить…

– Ну хорошо, – подытожил Зигфрид, – приступим к делу. Вы, – он указал на нескольких рыцарей, – будете покамест охранять Его Высочество, а вы, Одиссей, разыщите слуг и скажите, чтобы приступали к своим обязанностям. Ну а мы с вами, – обернулся Зигфрид к остальным рыцарям, – обойдем замок и убедимся, что все в порядке.

– Не мешало бы и в погреб заглянуть, – предложил Беовульф. -Проверить, на месте ли бочки с вином…

Прошло совсем немного времени, и в королевском замке снова закипела жизнь – повара на кухне готовили всяческие яства, а слуги под неусыпным руководством Теофила накрывали в Трапезной зале праздничные столы.

x x x

Следуя всем указаниям волшебного клубка, Иван-царевич и сам не заметил, как добрался до Черной трясины. Безжизненная равнина расстилалась на много верст во все стороны, и чтобы вступить на нее, Ивану Покровскому оставалось спуститься с невысокого пригорка и миновать заросшую вереском полянку. Туда же вел путника и его клубочек, но теперь, когда цель была близка, он замедлил ход, как бы намекая, что еще есть возможность остановиться и не идти в столь опасное место. Иван же понял, что клубок просто предлагает присесть перед самым ответственным участком пути, и охотно сбросил свой походный рюкзак на землю.

Однако присесть ему так и не довелось – вдруг невесть откуда раздался звук, похожий на рев турбины. С каждым мгновением он усиливался, и вскоре Иван-царевич заметил его источник – огромное трехголовое чудище, летящее над болотом и выпускающее огонь и дым из трех пастей, похожих на крокодильи.

Тут Покровский вспомнил предупреждения Чумички, что вблизи Черной трясины водится много нечистой силы.

– Ага, понятно – они наслали на меня этого дракона, чтобы не пустить на трясину, – сообразил Иван-царевич, не без любопытства наблюдая за полетом необычной рептилии. Но так как дракон стал резко снижать высоту с явным намерением приземлиться прямо на Ивана-царевича, то тому поневоле пришлось прибегнуть к ответным действиям: он извлек из рюкзака лук, зарядил его одной из оставшихся золотых стрел и, почти не целясь, выпустил ее в чудище.

Видимо, стрела и впрямь была «заговоренной» – в ходе полета она несколько раз как бы невзначай меняла направление и в конце концов угодила дракону прямо в грудь, чуть ниже средней головы.

Тут Иван понял, что совершил большую глупость – всерьез ранить такого монстра стрела вряд ли была способна, а вот разозлить могла не на шутку.

Но случилось иное – дракон с шумом втянул в себя воздух, беспомощно затрепетал зелеными перепончатыми крыльями, головы на длинных шеях дернулись, и он стремительно грохнулся на вересковую полянку между Черной трясиной и пригорком, где стоял Иван-царевич.