Две зимы

Никогда в жизни он ещё не слышал столько разнообразных звуков сразу. Шёпот Зимушки, сопенье Фиолета и сопенье Ягеля тоже, в куваксе, на другом конце коридора, забитого дровами. Вслушиваясь ещё внимательнее, Альфред различил скрип снега в лесу, это шёл какой-то лесной зверь, а вот это снег упал с ветки. Он слышал ветер, шумящий в соснах и берёзах, перекличку оленей, возню мышей в норках. Оказалось, что он слышит и очень дальние голоса. Он узнал язык саамов, они разговаривали в другой стороне, а вот и голоса из Буревой – голос Брумильды, она держала военный совет с Милой, Валкой и Сигмундом, а вот чей-то громкий храп и голос Рагнара, напевающий песенку…

Голос Рагнара, напевающий песенку?

Альфред вскочил так стремительно, что Фиолет свалился с его коленки и сердито заверещал. Но у Альфреда не было времени подбирать тролля и извиняться. Он повернулся на сто восемьдесят градусов и стал вслушиваться. Храп доносился откуда-то поблизости, и голос Рагнара тоже. Альфред вслушивался изо всех сил, лисьи ушки встали торчком.

Долго я шёл в лесу,
Дерево выбрал я,
Влез по его стволу…

С закрытыми глазами Альфред пошёл на голос. Да, это был голос его дяди, никаких сомнений. Рагнар был где-то рядом. С ним был кто-то ещё – тот, кто спал и храпел во сне.

Кто-то очень могучий, потому что при каждом его вдохе что-то падало с вершины самой высокой горы трофеев.

Альфред открыл глаза. Всю ширину зала занимала гора. И эта гора… дышала. Она поднималась и опускалась. Мальчуган приблизил к ней ухо. Оттуда доносилось пение.

С вершины я улетел…

Альфред принялся разгребать в горе ход. Чего только не полетело во все стороны. Зимушка подбежала к нему.

– Что ты делаешь?

– Помогай! Внутри сидят люди! Я слышу голос дяди Рагнара.

Они стали прорывать ход вместе, и ещё больше вещей полетело в разные стороны, ударяясь о стены, падая на пол. Храп становился всё громче и громче, и от него начали дрожать стены. Среди развала появился огромнейший нос. Альфред продолжал работать, пока его когти не завязли в длинной белокурой косе. Он хотел было высвободиться, но запутался ещё больше. Альфред тянул косу в одну сторону, а кто-то с противоположной стороны – в другую. Коса была очень толстой, и Альфред испугался, что ему никогда из неё не выпутаться. Фиолет пришёл ему на помощь, но и вдвоём они не сумели справиться.

Пение смолкло.

– Что… кто… Кто это там? – проговорил тихий, чуть надтреснутый голос.

Альфред узнал бы его из тысячи.

– Рагнар! Рагнар, это я! Я здесь. Я пришёл за тобой!

– Альфред? Но… Что ты тут делаешь?

Альфред забарахтался изо всех сил, чтобы высвободиться из косы. Храп внезапно прекратился. Гора так задрожала, что чашки и всякая мелочь посыпались с неё, как камешки перед обвалом. И гора поднялась!

– Берегись! – закричала Зимушка, отбегая в сторону.

Альфред и хотел бы избежать беды, но не сумел, потому что окончательно запутался в косе. Кто-то потянул косу вверх, и ноги Альфреда оторвались от земли. Фиолет пронзительно пискнул и спрятался к Альфреду в карман.

Гора больше не расползалась во все стороны – посередине неё на полу сидела Зима. Она протёрла глаза и протяжно зевнула. Барабанные перепонки Альфреда чуть не лопнули.

12. Зима горюет

Ладонь величиной больше, чем весь Альфред, принялась выпутывать его из косы, в которой он барахтался, потом два пальца взяли его поперёк туловища, но на пол не поставили. Альфред извивался и молотил ногами. Рука поднялась, и Альфред увидел перед собой лицо.

Лицо было женское и невероятно большое. Вокруг лба пушились кудряшки. А длинные волосы были заплетены в косу. Щёки были круглые, но без румянца, глаза серые, веки тяжёлые. Лицо выглядело таким же утомлённым, как и у Зимушки.

Глаза смотрели на Альфреда, брови хмурились, не суля ничего хорошего.

– Так, – послышался с пола голос Зимушки. – Вот мы и нашли мою сестру.

– Кхе-кхе! Счастлив с вами познакомиться, – Альфред продолжал отбиваться. – Рагнар, ты где? На помощь! Меня зовут Альфред, – продолжал он. – Я пришёл…

Что-то было не так. Голос Рагнара звучал издалека и был совершенно бесцветным, не таким, как обычно. Слова с трудом выползали у него изо рта, язык едва шевелился. Альфред вспомнил, каким был дядя, уходя из Буревой на поиски троллей. Он говорил отчётливо и громко, его слова раздавались по всему большому халле. А позже, когда вокруг них бушевала снежная буря, Рагнару удавалось перекричать даже вой ветра.

– Рагнар?! – снова окликнул дядю Альфред.

К великому ужасу имя дяди выскочило у него изо рта похожим на тявканье. Ещё чуть-чуть, и он окончательно станет лисой.

Альфред забарахтался ещё сильнее в огромной ручище Зимы.

– Отпуфти меня! Фто ты фдевала с моим дядей? Рагнар!