Две судьбы

I went to my club, and joined a convivial party at a supper table, and poured glass after glass of champagne down my throat, without feeling the slightest sense of exhilaration, without losing for an instant the consciousness of my own contemptible conduct.	Я отправился в клуб, присоединился к веселому обществу за ужином и вливал в горло бокал за бокалом шампанское - не чувствуя ни малейшего веселья, не забывая ни на минуту подробности моего презренного поведения.
I went to my bed in despair; and through the wakeful night I weakly cursed the fatal evening at the river-side when I had met her for the first time.	Я в отчаянии лег в постель и всю ночь малодушно проклинал роковой вечер на берегу, когда встретился с ней в первый раз.
But revile her as I might, despise myself as I might, I loved her-I loved her still!	Но как я ее ни ругал, как себя ни презирал, я любил ее - я еще любил ее!
Among the letters laid on my table the next morning there were two which must find their place in this narrative.	Между письмами, лежавшими на моем столе, были два, которые должны занять место в этом рассказе.
The first letter was in a handwriting which I had seen once before, at the hotel in Edinburgh.	Почерк первого письма был мне знаком по эдинбургской гостинице.
The writer was Mrs. Van Brandt.	Написала это письмо мистрис Ван Брандт.
"For your own sake" (the letter ran) "make no attempt to see me, and take no notice of an invitation which I fear you will receive with this note.	"Для вас самих лучше (так говорилось в письме) не делать попыток увидеться со мной, и не обращайте внимания на приглашение, которое, как я боюсь, вы получите с этим письмом.
I am living a degraded life. I have sunk beneath your notice.	Я веду унизительную жизнь - я не стою вашего внимания.
You owe it to yourself, sir, to forget the miserable woman who now writes to you for the last time, and bids you gratefully a last farewell."	Вы должны для себя забыть жалкую женщину, которая пишет теперь к вам в последний раз и с признательностью прощается с вами навсегда".
Those sad lines were signed in initials only.	Эти грустные строки были подписаны только начальными буквами.
It is needless to say that they merely strengthened my resolution to see her at all hazards.	Бесполезно говорить, что они только усилили мою решимость увидеть ее во что бы то ни стало.
I kissed the paper on which her hand had rested, and then I turned to the second letter.	Я поцеловал бумагу, на которой лежала ее рука, а потом взял второе письмо.
It contained the "invitation" to which my correspondent had alluded, and it was expressed in these terms:	В нем заключалось "приглашение", о котором упоминала моя корреспондентка, и оно было изложено следующим образом:
"Mr. Van Brandt presents his compliments to Mr. Germaine, and begs to apologize for the somewhat abrupt manner in which he received Mr. Germaine's polite advances.	"Г н Ван Брандт свидетельствует свое почтение мистеру Джсрменю и приносит извинения в том, что несколько резко принял вежливую предупредительность мистера Джермсня.
Mr. Van Brandt suffers habitually from nervous irritability, and he felt particularly ill last night.	Г н Ван Брандт страдает постоянно от нервной раздражительности и чувствовал себя особенно нехорошо в прошлый вечер.