Две крепости

Вероятно, было около полуночи, когда энты сломали запруду и пустили всю собравшуюся воду через брешь в северной стене вниз, в Исенгард. Хуорны прошли, и гром затих вдали. Луна садилась за горы на западе.

Исенгард мало-помалу заполняли черные потоки и озерца. Вода блестела в последних лучах луны. Вновь и вновь находила она путь под землю, в какую-нибудь шахту или ход. Со свистом вздымались белые столбы пара. Клубился дым. Гремели взрывы, из-под земли вырывались языки пламени. Из одной шахты пар хлестал такой сильной струей, что дважды обвился вокруг Ортанка и башня стала походить на горный пик, укутанный облаками, с огненным подножием и облитой лунным светом вершиной. А вода все продолжала прибывать, и наконец Исенгард стал похож на дымящуюся и булькающую огромную плоскую кастрюлю.

— Подойдя вчера ночью ко входу в Нан-Гурунир, мы видели облако дыма и пара, — вспомнил Арагорн. — Мы опасались, что это Саруман готовит против нас какое-то колдовство.

— Нет, куда ему! — ответил Пиппин. — Надо думать, он задыхался и ему было не до смеха. К утру – ко вчерашнему утру – вода заполнила все углубления, повсюду висел густой туман. Мы нашли убежище здесь, в караульной. Мы очень испугались. Вода продолжала прибывать, затопила старый туннель и залила ступени лестницы. Мы было подумали, что попались, как орки в норе, но в глубине кладовки обнаружили винтовую лестницу, которая привела нас на вершину арки. Мы еле выбрались – проходы рушились, все было завалено обломками камней. Мы сидели высоко над наводнением и смотрели, как тонет Исенгард. Энты продолжали гнать воду, пока все огни не погасли и все подземелья заполнились. Туман медленно собрался в огромный облачный зонтик, должно быть, в добрую милю высотой. Вечером над восточными холмами повисла большая радуга. Солнце садилось в густую дымку у горных склонов. Все замерло. Где-то вдали скорбно выли волки. Ночью энты остановили наводнение и пустили Исен по прежнему руслу. Тем все и кончилось.

— С тех пор вода постоянно спадает. Я думаю, где-то в пещерах должны быть подземные стоки. Если Саруман подглядывает в окошко, то видит грязь и мрачный хаос. Мы чувствовали себя очень одинокими. Не было видно ни одного энта – сплошные развалины, не с кем словом перемолвиться. И никаких новостей. Ночь мы провели здесь, над аркой. Было холодно и сыро, и мы не сомкнули глаз, чувствуя, что вот-вот может что-то произойти. Саруман по-прежнему в башне. Ночью что-то шумело, будто ветер пронесся над долиной. Я думаю, вернулись уходившие энты и хуорны. Но куда они делись сейчас, не знаю. Туманным серым утром мы спустились и огляделись. Никого не было видно. Вот и все. После того смятения, что мы пережили, все кажется достаточно мирным. И спокойным – ведь Гэндальф вернулся. Можно и поспать!

Некоторое время все молчали. Гимли снова набил трубку. — Вот еще что любопытно, — заметил он, раскуривая трубку при помощи своего огнива. — Змеиный Язык. Вы сказали Теодену, что он с Саруманом. Как он попал сюда?

— Ах да, я забыл о нем, — спохватился Пиппин. — Он объявился лишь сегодня утром. Мы только разожгли костер и позавтракали, как вновь появился Древобородый. Мы услышали, как он хмыкает и окликает нас.

— Пришел взглянуть, как вы поживаете, юноши, — сказал он, — и сообщить кое-какие новости. Хуорны вернулись. Все в порядке. — Он засмеялся и хлопнул себя по бедрам. — Нет больше орков в Исенгарде, нет больше топоров! И прежде чем день состарится, с юга кое-кто придет... кое-кто, кого вы будете рады видеть.

— Едва он сказал это, как на дороге послышался стук копыт. Мы кинулись к воротам, и я выглянул наружу, ожидая увидеть Странника и Гэндальфа во главе армии. Но из тумана выехал странный кривобокий человек на старой усталой лошади. Больше никого не было. Выехав из тумана, старик неожиданно увидел все эти развалины и разруху, остановился и, позеленев лицом, уставился на разгром. Он был так поражен, что вначале не заметил нас. А заметив, вскрикнул и хотел развернуть лошадь и ускакать. Но Древобородый сделал три больших шага, протянул к нему длинную руку и вынул из седла. Лошадь в ужасе умчалась, а старик пал ниц на землю. Он сказал, что его зовут Грима, что он друг и советник короля Теодена и послан с важным сообщением к Саруману.

— Никто больше не осмелился ехать через открытую местность, кишащую грязными орками, — сказал он, — поэтому послали меня. Путешествие было опасным, я голоден и устал. Пришлось сделать большой крюк к северу – меня преследовали волки.