Две крепости

Много часов скакали они по лугам и речным долинам. Часто трава была так высока, что доходила всадникам до колен, и их скакуны, казалось, плыли в серо-зеленом море. Им попадалось множество скрытых омутов и обширных полей осоки, колыхавшейся над коварными трясинами, но Обгоняющий Тень повсюду находил путь, а другие лошади шли по его следу. Солнце постепенно скатилось к западному горизонту. Окидывая взглядом бескрайнюю равнину, всадники на миг увидели его алый костер, утонувший в травах. Склоны далеких гор засверкали киноварью. Путникам почудилось, будто поднялся дым и помрачил солнце, окрасив его диск в кровавый цвет, словно, уходя за край земли, оно подожгло траву.

— Там находится Роханский проход, — показал Гэндальф. — Он к западу от нас. Там Исенгард.

— Я вижу облако дыма! — крикнул Леголас. — Что бы это могло быть?

— Сражение и война! — ответил Гэндальф. — Вперед!

Глава VI Король Золотого чертога

Они ехали в лучах заходящего солнца, ехали в неторопливых сумерках и в темной ночи. А когда наконец остановились и спешились, даже Арагорн держался скованно и выглядел усталым. Гэндальф дал им отдохнуть лишь несколько часов. Леголас и Гимли спали, Арагорн лежал на спине, вытянувшись во весь рост, но Гэндальф стоял, опираясь на посох, и вглядывался во тьму то на востоке, то на западе. Все молчало и словно бы вымерло. Когда путники вновь поднялись, небо загромоздили длинные облака, подгоняемые свежим ветром. При свете холодной луны двинулись в путь и ехали так же быстро, как и днем.

Шли часы, а скачка не кончалась. Гимли задремал и упал бы с лошади, если бы Гэндальф не подхватил его и не разбудил. Хасуфель и Арод, усталые, но гордые, следовали за своим неутомимым предводителем, чья серая тень едва виднелась впереди. Пролетали мили. Прибывающая луна ушла за облака на западе.

Заметно похолодало. Тьму на востоке медленно сменил серый рассвет. Слева из-за далеких черных стен Эмин-Муиля вырвались красные столбы света. Разгоралась яркая, ясная заря, ветер распластывал перед всадниками траву. Неожиданно Обгоняющий Тень остановился и заржал. Гэндальф указал вперед.

— Смотрите! — воскликнул он, и путники устало подняли глаза. Перед ними возвышались южные изборожденные черными складками горы юга в венце белых снегов. Травянистая степь накатывала на холмы, теснящиеся у их подножия, и стекала в долины, еще туманные и темные, не тронутые заревом рассвета, которые петляя убегали к сердцу гор. Сразу перед путниками открывалась самая широкая из этих долин – длинная пропасть среди холмов. В глубине ее товарищи увидели гору с одной высокой вершиной, а у входа в долину, как часовой, стоял одинокий холм. У его подножия серебряной нитью блестела речка, берущая начало в долине, а за крутым боком путники различили золотое мерцание – по-прежнему далекий отблеск встающего солнца.

— Говорите, Леголас! — попросил Гэндальф. — Расскажите нам, что видите впереди!

Леголас вгляделся в даль, загораживая глаза от горизонтальных лучей восходящего солнца. — Я вижу белый поток, берущий начало в снегах у вершин, — сказал он. — Там, где он выходит из сумрака долины, на востоке возвышается зеленый холм. Ров, мощная стена и колючая изгородь окружают его. За ними поднимаются крыши домов, а в центре на зеленой террасе стоит большой дворец, построенный людьми. Мне кажется, что крыша его вызолочена. Ее блеск озаряет всю землю. Из золота и столбы у входа во дворец. Там стоят люди в блестящих кольчугах, но все прочие, внутри двора, еще спят.

— Этот двор зовется Эдорасом, — пояснил Гэндальф, — а Золотой чертог – Медусельдом. Там живет Теоден, сын Тенгеля, король Марки. Мы пришли на заре. Ясная дорога лежит теперь перед нами. Но ехать нужно осторожнее, чем раньше: приближается война, и рохирримы, повелители лошадей, не спят, даже если так кажется издали. Советую не обнажать оружия и не говорить высокомерных слов, пока мы не окажемся перед троном Теодена.

Ясным светлым утром под пение птиц путники подъехали к ручью. Он резво сбегал на равнину, за холмами поворачивал, широкой излучиной преграждая путникам дорогу, и уносил воды на восток, чтобы напоить далекий, заросший камышом Энтвош. Земля сверкала зеленью – по заливным лугам и травянистым берегам ручья во множестве росли ивы. Здесь, в этой южной земле, они уже украсились алыми сережками, чувствуя приближение весны. Через ручей вел брод, подходы к нему были утоптаны лошадьми. Миновав его, путники оказались на широкой, изрытой колеями дороге, идущей в гору.

У подножия обнесенного стеной холма дорога проходила в тени множества высоких зеленых курганов. На их западных склонах трава была белой, словно заснеженной: дерн усеивали бесчисленные звездочки маленьких цветов.

— Поглядите-ка! — показал Гэндальф. — До чего красивы эти яркие пятнышки в траве! Симбельминё – поминальниками зовут их в этом краю людей, ибо они цветут круглый год и вырастают там, где покоятся мертвецы. Смотрите! мы пришли к великим могилам, где спят предки Теодена.