Два лета одного года

– Смело. Все верно. Обратно никто не возвращался. Говорят, что нужно уехать из места, с которым связанна твоя жизнь до перехода, но выезжать за пределы Парижа это самоубийство: каких только кровожадных тварей не принес с собой разлом – подтвердила слова героя Эмилия. Они шли по улице, названной именем великого полководца прошлого, завоевания которого стерлись, как вместе со всей историей в разломе, нещадно вмешивающимся в жизни людей прошлого. Здесь было малолюдно: те, кто не спал, проводили время в увеселительных заведениях, раскинувшись по обеим сторонам улицы до самого горизонта. Фрэнк и Эмилия не хотели туда заходить, казалось, что они будто впервые стали хоть на пару часов свободными.

– Я раньше давала уроки словесности и музыки, но сейчас это уже бессмысленно, потому что языковой барьер стерся сам собой, когда эльфы принесли с собой артефакты речи. И вас есть такой же. Эльфы были намного мудрее, а человек умеет только строить стены – рассказывала приятным голосом девушка, ее волосы так удивительно развеивались на ветру, что Фрэнк был даже очарован, словно снова стал впечатлительным юношей откуда-то из прошлого.

– Я в прошлом профессор именитого технического университета, но наука была полностью нарушена. Сейчас я даже живу по чужому паспорту – признался неожиданно Фрэнк.

– Да. Как интересно, что все может так неожиданно измениться до неузнаваемости. В реабилитационном центре «Поинт Альфа» говорили, что человек неизбежно вынужден всю жизнь учиться, потом дали паспорт и отправили на все четыре стороны вместе с горстью золотых монет. В моей группе был банкир из семидесятых, который не мог принять, что его состояние в миг превратилось в ничто, и застрелился. Потом настало лето, случайные заработки, попытка восстановиться в консерватории, сейчас работа в кафе официантом. Никакого своего же наследства получить невозможно. Попыталась отыскать кого-то из прошлого, но из-за разлома все превратилось в хаос. Может, что мою прежнюю жизнь доживает другая я. Другая Эмилия Кратовски. Парадокс – вспоминала спокойно Эмилия, мимо нее на огромной скорости промчался полицейский автомобиль.

– Не самая легкая ноша, но нужно идти дальше, пускай даже мир изменился, но он все также прекрасен. Главное, что у людей осталась надежда на счастливую и мирную жизнь даже после разлома, хотя город превратился в большую военную базу. А к существам из волшебного мира нужно относиться также как и к людям: ведь они не выбирали этой доли. К сожалению, не многие это осознают – говорил Фрэнк, прижавшись плечом к плечу спутницы. Он не мог коснуться даже ее тонкой руки, словно она была чем-то неземным, что могло привнести в его судьбу глоток свежего воздуха.

– Я бы хотел услышать музыку из окна на втором этаже в следующий раз – прервал молчание очарованный герой, когда они вышли к набережной. На улице светало, горизонт затянуло синей полосой.

– Окно придется закрыть: наступают холода, но на полчаса в день, думаю, это будет возможно – ответила многозначительно Эмилия, для героя это уже была победа.

Пара прошла по мосту и через ряды магического рынка, прежде чем, наконец, оказаться прямиком перед зданием Лувра, куда отовсюду свозили произведения искусства, чтобы передать их следующим поколениям, если эти поколения вообще когда-нибудь будут. Фрэнк и Эмилия прошли через широкую арку, прежде чем оказаться во дворе, где на просторной площади внутри стен музея расположилась знаменитая на весь мир стеклянная пирамида Лувра вместе с Триумфальной аркой. Здесь царил некоторый беспорядок, всюду были брошены огромные деревянные ящики и громады стальных контейнеров с культурными ценностями из дальних стран, а грузовые машины ждали своего часа для разгрузки в фонды музея. Работа здесь прекращалась только на ночь, чтобы дать возможность персоналу внимательно и трепетно разместить все бесценные шедевры, которые завезли за весь день, объемы были совсем не маленькими. На удивление героев, на территории музейного комплекса, казалось, нет посетителей, будто весь Лувр работает сейчас только для Фрэнка и Эмилии.

Герои вошли в удивительную стеклянную пирамиду, контуры которой были выделены фонарями, и спустились по эскалатору вниз, чтобы оказаться в просторной безлюдной галерее, на стенах которой были представлены полотна художников эпохи возрождения. Фрэнк всегда был человеком посторонним от мира искусства, а Эмилия вдруг разговорилась и напротив называла десятки имен великих мастеров прошлого, названия знаменитых картин, рассказывала какие-то забавные истории, связанные с полотнами. Она говорила много, и герой заметил, что даже не вслушивается в содержание ее слов, лишь только наслаждаясь таким приятным голосом. Пара проходила зал за залом, выставку за выставкой, и в этом не было ни капли какой-то скуки, потому что все это приобрело удивительный характер, потому что кроме них во всем Лувре, казалось, не было больше никого, будто только статуи античности с интересом наблюдали за гостями.