Читаем Два Генриха полностью

– Это было не очень трудно, поверьте, – отвечала Адвиса, – просто я внимательно наблюдала за вами обоими. Вы ведь заметили, что я не сразу начала разговор. Подозрения мгновенно возникли у меня, а вскоре они перешли в уверенность.

– К чему же привели ваши наблюдения, перешедшие в подозрения, а потом в уверенность? Говорите, мадам, прошу вас. Вы должны меня понять: как женщине, мне надлежит знать мое слабое место.

И Агнес волей-неволей улыбнулась при этом, чуть тронув коня вперед, чтобы лучше слышать то, что предназначалось только для ее ушей.

– Взгляд твоего спутника выражает любопытство, вполне объяснимое для мужчины, – ответила графиня, кивнув и слегка приглушив голос. – На губах у него легкая улыбка, взор искрится желанием, которого, как ни пытайся, не скрыть. Он увидел женщину, возбудившую к ней интерес, поэтому испытывает вполне естественное влечение.

Агнес покосилась на брата.

– Кроме того, – продолжала Адвиса, повышая голос, – будь перед ним воин, его глаза посылали бы вызов, а ладонь сжимала бы рукоять меча. С другой стороны, окажись на моем месте невзрачная с виду особа с отсутствующим взглядом, приплюснутым носом и бледными, мясистыми губами, он глядел бы на нее, как на фурию. Но он смотрит на меня так, будто сама Диана предстала перед ним, выйдя из лесной чащи, из чего я заключаю, что нравлюсь ему. Что, права я, рыцарь?

И она одарила Ноэля лучезарной улыбкой. Ответом ей послужила такая же улыбка и пламенный взгляд.

Агнес хмыкнула, поглядев на брата, и снова обратилась к собеседнице:

– Что же, по-вашему, отличает меня от моего спутника? Мои брови не сошлись вместе, и на губах играет такая же улыбка.

Чуть качнувшись в седле и изучающе глядя на дочь аббатисы, сестра короля ответила:

– Путешествуя с мужчиной и встретив незнакомку, любая женщина прежде всего увидит в ней соперницу. Ее брови не сойдутся вместе, но во взгляде загорится холодная решимость, а ладонь, как вот у тебя сейчас, непроизвольно ляжет на рукоять меча. Ее губы, быть может, и попытаются изобразить улыбку, но чуть опущенные уголки рта выкажут презрение, а глаза и вся поза – настороженность. Помимо этого, взгляд твой не выражает любопытства, а небрежная поза говорит о том, что тебе совершенно безразлична особа, с которой ты встретилась, так как пол ваш одинаков. К тому же мужчина не стал бы бросать косые взгляды на своего спутника, вместо этого он во все глаза глядел бы на меня. Из всего этого я делаю вывод, что в седле женщина.

Агнес опустила глаза и поджала губы. Потом, оставив в покое меч и ухватив повод, негромко проговорила:

– Черт побери! Мне не избавиться от манер, присущих женскому полу, до конца моих дней.

– Они тебе очень пригодятся, Агнес, когда вместо шлема ты наденешь шапочку или шляпку, а, сняв кожаные латы и распустив по плечам волосы, облачишься в блио. Приняв облик женщины, ты сама удивишься, сколь приятно быть желанной для мужчин, которые вместо воина увидят красавицу.

– Я не собираюсь расставаться с мечом! – скривив губы, сверкнула глазами Агнес. – Слишком много на земле зла.

– Кто знает, – промолвила графиня, – возможно, не пройдет и года, как ты забудешь данный обет. «Неисповедимы пути Господа» – так ведь, кажется, говорят монахи? И не во власти ли Всевышнего играть судьбами людей, творя добро и борясь со злом?

– Человек сам вершит свою судьбу! – дерзко ответила на это Агнес. – Собственная воля или игра случая ведет его либо в рай или к вершине власти, либо в преисподнюю или канаву для нечистот. «Не сотвори себе кумира» – сказал Христос, а сам стал идолом, нарушив свою же заповедь. Как может он тогда вершить людские судьбы?

С любопытством глядя на нее, потом переведя взгляд на Ноэля, сестра короля внезапно спросила, тонко улыбаясь одними уголками губ:

– Так же думает и твой брат, сын графа Эда?

Агнес встрепенулась, глаза ее широко раскрылись; приподнявшись в стременах и не сводя с собеседницы удивленного взгляда, она воскликнула:

– Черт возьми, графиня! Колдунья вы, что ли, или в вас сидит бес, обладающий даром ворожбы? Как узнали вы, что это мой брат? Ведь мы не похожи. Клянусь секирой моего деда, такая задача простому человеку не по плечу!

– А между тем, она решается очень легко. – В глазах Адвисы Неверской заметались веселые искорки. – Оба вы из племени титанов, коих свергли в тартар боги-олимпийцы. Людей такого роста и телосложения совсем немного на земле, я бы даже сказала, число их ничтожно мало. Что за случай свел вместе таких редкостных, одинаковых людей? Мысль эта столь нелепа, что на смену ей просится иная, все объясняющая: поскольку эти двое не муж с женой, то это брат и сестра. Можно сделать оговорку: по всей видимости, они не родные.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история в романах

Карл Брюллов
Карл Брюллов

Карл Павлович Брюллов (1799–1852) родился 12 декабря по старому стилю в Санкт-Петербурге, в семье академика, резчика по дереву и гравёра французского происхождения Павла Ивановича Брюлло. С десяти лет Карл занимался живописью в Академии художеств в Петербурге, был учеником известного мастера исторического полотна Андрея Ивановича Иванова. Блестящий студент, Брюллов получил золотую медаль по классу исторической живописи. К 1820 году относится его первая известная работа «Нарцисс», удостоенная в разные годы нескольких серебряных и золотых медалей Академии художеств. А свое главное творение — картину «Последний день Помпеи» — Карл писал более шести лет. Картина была заказана художнику известнейшим меценатом того времени Анатолием Николаевичем Демидовым и впоследствии подарена им императору Николаю Павловичу.Член Миланской и Пармской академий, Академии Святого Луки в Риме, профессор Петербургской и Флорентийской академий художеств, почетный вольный сообщник Парижской академии искусств, Карл Павлович Брюллов вошел в анналы отечественной и мировой культуры как яркий представитель исторической и портретной живописи.

Галина Константиновна Леонтьева , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Проза / Историческая проза / Прочее / Документальное
Шекспир
Шекспир

Имя гениального английского драматурга и поэта Уильяма Шекспира (1564–1616) известно всему миру, а влияние его творчества на развитие европейской культуры вообще и драматургии в частности — несомненно. И все же спустя почти четыре столетия личность Шекспира остается загадкой и для обывателей, и для историков.В новом романе молодой писательницы Виктории Балашовой сделана смелая попытка показать жизнь не великого драматурга, но обычного человека со всеми его страстями, слабостями, увлечениями и, конечно, любовью. Именно она вдохновляла Шекспира на создание его лучших творений. Ведь большую часть своих прекрасных сонетов он посвятил двум самым близким людям — графу Саутгемптону и его супруге Елизавете Верной. А бессмертная трагедия «Гамлет» была написана на смерть единственного сына Шекспира, Хемнета, умершего в детстве.

Виктория Викторовна Балашова

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза / Документальное

Похожие книги

1917, или Дни отчаяния
1917, или Дни отчаяния

Эта книга о том, что произошло 100 лет назад, в 1917 году.Она о Ленине, Троцком, Свердлове, Савинкове, Гучкове и Керенском.Она о том, как за немецкие деньги был сделан Октябрьский переворот.Она о Михаиле Терещенко – украинском сахарном магнате и министре иностранных дел Временного правительства, который хотел перевороту помешать.Она о Ротшильде, Парвусе, Палеологе, Гиппиус и Горьком.Она о событиях, которые сегодня благополучно забыли или не хотят вспоминать.Она о том, как можно за неполные 8 месяцев потерять страну.Она о том, что Фортуна изменчива, а в политике нет правил.Она об эпохе и людях, которые сделали эту эпоху.Она о любви, преданности и предательстве, как и все книги в мире.И еще она о том, что история учит только одному… что она никого и ничему не учит.

Ян Валетов , Ян Михайлович Валетов

Приключения / Исторические приключения