Два друга

Хозяйка, зная о моих охотничьих страстях, однажды познакомила меня с местным охотником-туркменом. Мой новый знакомый прилично говорил по-русски. На вид ему было лет сорок, он хорошо знал свой край, горные тропы и признавал охоту только по копытным. На охоте он не знал усталости. И когда случилась возможность, мы выезжали в предгорья Копет-Дага. Как правило, с нами всегда находились два-три красноармейца — заядлых охотника, отказать им в таких поездках я не мог. В начале при поездках на охоту я не брал с собой Каштана. Мне казалось, что при скрадывании баранов, коз или кабанов он будет мешать. Но однажды я уступил навязчивости пса и взял его с собой — и не ошибся. Каштан вел себя весьма дисциплинированно.

Охотничье счастье по-разному относилось к нам. Иногда подолгу безрезультатно мы карабкались по горным кручам. Переходы были утомительными, и часто нас заставала ночь. Она была по-южному темной и изумительно тихой. Высокие хребты гор, казалось, упирались в небо.

На ночлег мы обычно устраивались в углублениях скал и, несмотря на чуткость Каштана, ночи проводили без сна. Спать в ту пору в горах было опасно. Но как прекрасен был наступающий рассвет. Я ожидал его с большим нетерпением. Горные вершины от места наших ночевок простирались далеко-далеко. Причудливые их очертания казались башнями разрушенных временем замков. Я вглядывался в это диво природы, и мне казалось, что прошли века, а эти могучие великаны остались неизменными в своей первозданности. При вечном движении солнца горные хребты преображались в лиловые, синие и зеленовато-голубые тона.

Охота на горных баранов интересна, но она требует от сторожких джейранов. А горы и складки скал были излюбленным местом кочкаров — крупнейших баранов с белой бородой и сильными витыми рогами.

Охота за горными баранами интересна, но она требует от охотника выносливости, ловкости, умения лазить по каменистым уступам и расщелинам скал. Ведь одно неосторожное движение — и можно слететь в бездну, разбиться о каменные уступы.

Бараны, когда не чувствуют опасности под наблюдением вожака спокойно пасутся на склонах высокогорья. Не раз продвигаясь к пастбищам животных, бесшумно цепляясь за выступы скал, мы вспугивали грифов. Птицы взмывали ввысь, и тогда вожак стада высоко поднимал голову, вероятно, напрягал слух и зрение, чтобы выяснить причину их взлета. В такой момент мы затаивались, ожидая пока вожак стада не уверится в безопасности.

Но вот, кажется, пришла удача. Величественный вожак близко. Он высоко поднял голову и в лучах солнца кажется изваянием. Но надо помнить, что только меткий выстрел вознаградит охотника за огромный труд.

Однажды, скрадывая стадо кочкаров, я потерял своих спутников, и только Каштан неотлучно, по-кошачьи крался за мной. Я подошел на верный выстрел к стаду баранов. Они рассыпались по крутому склону, поедая скудную растительность. Казалось, что цель уже близка, но сделав неосторожное движение, я задел ногой камень, и он с шумом покатился вниз. Вожак издал резкий звук, и все стадо на огромной скорости бросилось бежать мимо меня и лежавшего за выступом курцхаара. Второпях я сделал несколько выстрелов, но не задел ни одного барана.

Раздосадованный такой стрельбой, я спустился в предгорье и стал поджидать моих товарищей. Состояние мое было незавидным. Остаться в одиночестве среди незнакомой природы — положение мало приятное. Тем более мои выстрелы могли насторожить тех, кто искал встречи с людьми, оказавшимися в таком положении, в каком оказался я. Чувство тревоги усугублялось случаями нападения бандитов на наших товарищей с целью завладеть их оружием.

Из беспокойного состояния меня вывел Каштан. Он начал ласкаться, а его добрые глаза проникновенно смотрели на меня. В них была выражена преданность. Я погладил его сильную спину, а он лизнул меня в щеку своим влажным языком. И как-то вдруг я перестал чувствовать одиночество.

Удобно устроившись у горной тропы, под говор ручейка, я на какое-то время забылся. Но раздавшееся рычание Каштана нарушило мой покой. По тропе к нам спускался человек. Я приказал Каштану успокоиться и тут же передо мной появился черный от загара, высокий и стройный незнакомец. Черты его лица были грубыми, угловатыми, а голубые глаза лежали глубоко и неподвижно. У пояса висел кинжал. На вид ему было не более тридцати лет. На плохом русском языке незнакомец попросил закурить и со стороны, где лежала винтовка, без приглашения сел. За его движениями неотступно наблюдал Каштан. В его поведении чувствовалась настороженность и неприязнь к непрошенному гостю.

Затянувшись несколько раз папиросой, и не сказав ни слова, незнакомец схватил винтовку. В какую-то долю секунды он оказался на ногах, легко отскочил на несколько шагов, но что-либо еще сделать не успел. Каштан с необыкновенной легкостью бросился на него и повалил, зубами вцепился в грудь. Цепляясь за винтовку, бандит выстрелил, но пуля пролетела мимо.