Душа моего духа

— Нет! — хозяин земли гневно вскочил со стула, ударив кулаком по столу. — У Создателей нет ничего общего с богами! Всё, достаточно вопросов. — Он тряхнул головой, и его лицо расслабилось. — Можете оставаться здесь. По утрам я занят, но по вечерам я буду ждать вас у себя, на вершине средней горы. — Тиниалирий подошёл к окну и показал на неровную цепочку каменных ступеней на склоне одной из гор. — Ровно в 4 часа.

— Вы следите за временем?

— Нет, за временем будете следить вы. — Он щёлкнул пальцами, и на стене появились сияющие стрелки. Циферблата у часов не было. — Вы будете приходить по одному, по очереди: Макс, Эльмира, Найли, Лари. Каждый день вы будете проводить со мной три часа.

Он растворился в разноцветных бликах.

Тишину нарушил шокированный голос Найли: — Он умеет читать!

— И знает наши имена, — подхватила Эльмира.

— Самое время покопаться в аптечке, — глухо отозвался Лари. — Этот… это существо, которому принадлежит материк… он — не человек. Ересь какая-то: Создатели, воплощения… — Он ошеломлённо покачал головой и усмехнулся. — Что же ты, Эльмира, не задала ему свои вопросы про электричество?

— Они как-то пропали. Ты же слышал, что он не захотел ответить на мои вопросы о Создателях. Да я и не уверена, что хочу знать ответ. Я никогда ещё не видела такого… прозрачного огненного мужика. Вы уверены, что он — настоящий?

— Ты была очень убедительна, когда сказала мне, что он — всего лишь голограмма, — усмехнулся Лари. — Ты больше в этом не уверена?

Никто из них уже не был ни в чём уверен, кроме того, что хозяин материка был настроен весьма серьёзно.

— Кем бы он ни был, но домой он нас пока не отпустит, и нам придётся его развлекать.

— Вам легко об этом говорить, а мне первому к нему идти! — пожаловался Макс.

— Ну так ты же сам хотел быть первым? Что ты там наговорил, дай вспомнить. Ты — большой политик, умеешь убеждать и всё такое… — Бросив на Макса злобный взгляд, Найли изо всех сил сжала виски пальцами.

— Отвянь, Найли, не смешно. Что он со мной сделает? Надеюсь, что эти создатели, или строители, или как он их там назвал находятся невдалеке отсюда и не позволят этому глюку ходячему меня прибить.

— Может, он просто спросит тебя о твоей жизни? Кто ты, что ты?

— Ты намекаешь, что в прошлой жизни он тоже был мозгоправом?

Хлопнув дверью, Найли уединилась в своей комнате. События последних дней были настолько невероятными, что справиться с эмоциями оказалось невозможным. Обняв себя руками, она опустилась на кровать и от души заплакала, толком не зная, что расстроило её больше всего: круговорот безумных событий, мерзкий, животный страх или неприкрытая неприязнь Макса.

— Признайся, что Найли тебе нравится, и что тебе неприятно, что она умнее тебя. Тогда всё встанет на свои места, — посоветовала Максу Эльмира.

— А ты нам так и не рассказала, откуда вы с ней знакомы? — едко ответил Макс. — Поделись с нами своей восхитительной кокаиновой сагой!

— Заткнись, урод! — заорал Лари, обняв вздрогнувшую женщину за плечи, и они тоже удалились.

Макс остался один, посреди странного дома на мёртвом материке. Опустившись на пол, он потёр лицо руками, потом достал из кармана третье письмо, которое он не показал Тиниалирию, и задумался.

* * *

На встречу с духом вулкана Макса провожали все вместе, с шуточками и глупыми напутствиями. О случившейся ранее ссоре не упоминал никто, и только натянутость их улыбок позволяла предположить, что этих людей связывают далеко не дружеские отношения. Как только Макс вышел за порог, трое оставшихся переглянулись, и их лица выражали откровенный ужас.

— Он не вернётся, — захныкала Эльмира, волнуясь, скорее, не о Максе, а о том, что в оглашённом Тиниалирием расписании она была следующей. Для неё, в отличии от Найли и Лари, язык, на котором они разговаривали, не был родным. Для Макса, впрочем, тоже, хотя он с детства говорил на нём со своим отцом. Три часа развлекательной болтовни на иностранном языке, какой кошмар. Может, он понимает все языки?

— С чего ты решила, что Макс не вернётся? Мне кажется, что всё будет в порядке. — Фальшивая уверенность Найли резала слух.

— Ты же знаешь, какой Макс! Иногда мне и самой хочется его прибить. Я боюсь, что он разозлит Тиниалирия, и тот нас всех уничтожит.

С этим было трудно спорить.

Они сели за кухонный стол, пытаясь нащупать возможную нить разговора. Было ли происходящее с ними правдой, или они стали частью какого-то чудовищного розыгрыша? Когда стало очевидно, что их попытки скоротать время за беседой были тщетными, они разбрелись по комнатам и ждали, не выходя, пока не услышали хлопок входной двери. Макс стоял перед ними с торжествующим лицом.

— Именно так, господа, и достигается невозможное! — провозгласил он и направился прямиком к бутылке красного вина. Остальные последовали за ним, с нетерпением ожидая его рассказа.