Дурное поведение

– Луизиана за всю свою историю существования избрала трех женщин-сенаторов, а не одну, – сообщил он, а затем отвернулся, показывая, что я могу идти.

Слегка улыбнувшись, я вышла.

Похоже, он только что заработал мой голос избирателя.

– Ну, ладно. – Я держала ракетку в правой руке, а желтый теннисный мяч – в левой. – Встань между центральной отметкой и боковой линией и подавай мяч на сторону противника, – наставляла я Кристиана. – Если попадешь на линию, ничего страшного, но если мяч вылетит за ее пределы, ты потеряешь очко.

Он кивнул, и на его лице появилось то же самое хмурое выражение, которое я часто замечала у его отца. Это меня позабавило, потому что, скорее всего, большинство людей испугались бы, увидев подобную гримасу. Казалось, Кристиан разозлился, но на самом деле он просто сосредоточился. В последнее время я все чаще и чаще замечала у него такое выражение лица во время работы на уроке.

Большинство друзей Кристиана уже ушли с вечеринки, и лишь немногие задержались здесь вместе с родителями. Когда я спросила его о теннисном корте, он сказал, что тот уже был построен, когда Тайлер купил этот дом много лет назад. Но, насколько Кристиан знал, им никогда не пользовались. Тем не менее он неплохо сохранился, хотя сеть можно было поменять. За минувшие годы она потемнела от проливных дождей и поистрепалась.

Я подбросила мяч над головой и взмахнула ракеткой, от глухого хлопка при ударе у меня по рукам побежали мурашки. Мяч перелетел на другую сторону и приземлился в квадрат подачи, подпрыгнул несколько раз, а затем откатился к ограждению.

– А теперь другой игрок подает? – спросил Кристиан, засунув руки в карманы.

Стоя босиком, я протянула ему ракетку и отошла в сторону, чтобы взять новую упаковку мячей, которую он захватил с собой.

– Нет. Подает только один игрок, – откликнулась я, оглянулась в сторону сада и заметила, что гостей остается все меньше.

– Все время?! – в ужасе выпалил Кристиан.

Я с трудом сдержала смех.

– Но не весь матч, – заметила я, подчеркивая разницу в понятиях. – Только в этом сете. В мужском одиночном разряде обычно бывает два сета за матч, а при необходимости и третий.

Я сняла крышку с банки и надорвала защитную пленку, тут же поднесла упаковку к носу и вдохнула запах новых мячей. Он ассоциировался у меня с летней жарой и потом, энергетическими напитками и болью в мышцах.

– А ты ходишь в какие-нибудь спортивные секции в школе? – поинтересовалась я у Кристиана.

Он поднял ракетку и сделал тренировочный замах.

– Да, – выдохнул он. – Я играю в футбол, но…

– Но что?

Кристиан пожал плечами.

– Ну, не знаю. Наверное, меня это… напрягает, – признался он, продолжая отрабатывать замах. – По-моему, я не очень хороший игрок. Иногда я начинаю думать о команде противника или зрителях на трибунах и не могу отделаться от этих мыслей.

Я мысленно улыбнулась, прекрасно понимая, о чем он говорит. Спортсмены очень часто переживают из-за того, что могут не оправдать ожидания зрителей, и победа в такой же степени зависит от морального настроя, как и от физической подготовки.

– Знаешь, что я поняла, когда играла в теннис? – обратилась я к нему. – Я поняла, что игрок в некотором роде исполняет свою роль. Когда надеваешь спортивную форму или берешь в руки мяч, иногда приходится стать кем-то другим, чтобы поучаствовать в соревновании. Кем-то более смелым, сильным, жестким… Когда борешься за победу, то становишься лучше себя в десять раз.

Брови Кристиана сошлись на переносице, словно он понял, о чем речь, но не знал, как реагировать на мои слова.

– Самый простой способ перевоплотиться – это сделать что-нибудь со своей внешностью, – подсказала я. – Перед матчем я обычно заплетала сложные косы, а затем уже стягивала волосы в хвост. Это отчасти помогало мне глубже проникнуться игрой и почувствовать себя сильнее. Некоторые спортсмены раскрашивают себе лица…

Он кивнул, явно довольный этой идеей.

– Привет, – раздался голос Тессы Маколифф.

Мне казалось, она уже ушла.

Многие гости успели разъехаться по домам, и я собиралась найти брата и Кристен и тоже покинуть вечеринку. Тайлер то появлялся, то исчезал, общаясь с кем-то и поглядывая на меня, вероятно, чтобы убедиться, что мне весело.

Но со мной все было в порядке.

Я общалась с гостями, брат же находился в своей стихии и болтал с помощником мэра. Тайлер уже несколько раз бывал у меня на работе, так что я вполне могла сделать то же самое. И мне было полезно получше узнать людей из его окружения. Блэквелла, прочих политиков и представителей элиты.

И Тессу Маколифф, которая, как я помнила, вела утренние выпуски новостей. Вполне разумно было предположить, что Тайлер пригласил ее из-за влиятельного положения или связей с прессой, но мне все равно не понравилось, как она произнесла его имя.

Или то, как близко они были знакомы.

– Я пыталась представиться раньше, – протянула мне руку Тесса, – но он так быстро увел тебя.

Она посмотрела на меня с веселым огоньком в глазах. Я кивнула и ответила на рукопожатие.

– Истон Брэдбери.

– Тесса Маколифф.